Академия отверженных. Мой дракон

Встряхнув головой, я пошла приводить себя в порядок. А потом мы совместными усилиями умывали и одевали Монгу. Она ругалась, говорила, что не пойдет никуда и выбирает смерть. Но мы не сдавались и вот она шатаясь стояла по среди комнаты.

– Ну теперь делаем завтрак, – торжественно сказала Нереза.

Темной мессой мы называем пары одного очень принципиального препода – он боевой черный дракон, участвовал в войнах, но еще до гражданской был списан, как не нужный хлам. А теперь преподает в нашей Академии. Требует, чтобы на его занятия приходили за час до начала, если первая пара. Тогда точно никто не опоздает. Девушки обязательно должны быть в платьях или длинных юбках, приличных белых чулках. Рукава у платья или рубашки закрыты. Иначе на занятия просто не допустит.

Это боец старой закалки со своими безумными правилами. Упорядочить весь мир, который меняется с каждым годом, он никак не мог, а вот навести свои порядки в группе студентов вполне. Все у кого он вел пары, сильно ругались. Надеюсь, хотя бы он от всего феерического безобразия получает удовольствие.

К выходу из общаги мы пошли нестройными шагами. Монга висела, как мешок на Нерезе, я плелась рядышком. А там встретили парней, те выглядели не лучше – сонные, помятые, но прилично одетые. Вот так взявшись за руки, мы пошли на темную мессу.

Кто-то затянул песню про конец света, и шли мы, шатаясь, пели, о том, как разрушается мир. Голоса хриплые, как с перепоя, идем, поддерживаем друг друга. Свет студенчества спешит на первую пару.

Вдруг Вилорг остановился, как вкопанный, и Монга тоже заметно оживилась.

– Запах крови свежей. Буквально только что убили кого-то, – сказала вампирша.

– Ага, вот там труп лежит, – показал рукой в сторону переулка дракон.

– Может живой еще? – спросила я.

– Если столько крови, то уже точно не живой, – покачала головой Монга.

Несколько мгновений и Вилорг колебался. А потом принял какое-то решение. Отдал сумку с завтраком Нерезе и сказал:

– Уходите отсюда быстро. Тут в двух шагах патруль, если все уйдем, они пойдут за нами. Мы во всем разберемся. А вас тут быть не должно.

Я заглянула за плечо дракона. В переулке девушка лежала на спине, широко раскрытые темные глаза смотрели в хмурое серое небо. Длинные черные волосы рассыпались по грязным камням. Чуть ниже груди у нее начиналась рана, и вырванные внутренности разбросаны по всему переулку. Эти тонкие руки, черты лица и уши. Она была эльфийкой… у меня такие же приметы.

– Не смотри! – яростно шептал Вилорг. – Отвернись!

Я слышала его, но не могла отвести взгляд. Вдруг в глазах потемнело, и я уже почувствовала, как девчонки тащат меня прочь от этого места.

***

Голос адского певца темной мессы звучал как-то глухо и будто доносился из-за закрытой двери. Пальцы по привычке держали карандаш, движущийся, словно без моего участия и что-то записывал.

Разум не переставал думать, о том, что сейчас может случиться с парнями. Поток мыслей вдруг прерывался соображениями, что у нашей общаги убили девушку, которая похожа на меня и той же расы. Значит ли, что искали меня? Но кому это надо?

Я была рассеянна, и все валилось из рук. Щеки горели от жара, хотелось спать. Однако после занятий я не вернулась в общагу, были еще дела. Мы с Монгой кое-как отдали четыре курсовых. Снова пошли в библиотеку, чтобы сделать хоть что-нибудь.

***

На крыше Академии как от ветра раскачивался дьяволенок в рваной курточке, коротеньких штанишках и пел безумную песенку лишенную всякого всякой рифмы:

– Я вас всех скоро съем! – повторял он после каждой строчки и смеялся. Всклокоченные волосы на маленькой голове бешено тряслись, но почти не прикрывали красные рожки. Град стрел и арбалетных болтов, которыми дьяволенка осыпали со всех сторон, ему был нипочем.

Мой медальон вдруг взорвался искрами, от них поднялся огонь и окутал монстра, на какое мгновение дьяволенок сжался от боли. Потом пламя стихло, а он стал печальным и сказал:

– Не поможет. Все равно съем всех!

***

Я проснулась от толчка. Мы были по-прежнему в библиотеке. Монга толкала меня в плечо. По моему взгляду она поняла, что мне плохо. Потому собрала наши недописанные курсовые и заявила:

– Так все! Домой спать! Тебе еще к художнику сегодня недобитого упыря изображать.

– Может быть, вместо меня пойдешь? Там будет еда.

– Да нет уж, благодарю.