Академия пана Кляксы. Путешествия пана Кляксы

Наш ученый был непривычно оживлен. Он бегал вокруг бассейна и свистел на разные лады, приманивая чернилиц. Те скоро привыкли к нему, подплывали к его рукам и ластились, словно кошки. При этом они издавали звуки, похожие на скрип рассохшегося шкафа.

Пан Клякса радовался, как ребенок. Он снял с головы шляпу, наполнил ее доверху густой черной жидкостью и унес на корабль. Вскоре он уже мчался обратно, размахивая листочком бумаги, испещренным словами, рисунками и кляксами.

Сомнений не оставалось: молоко прекрасно подходило для письма! Пан Клякса тут же распорядился освободить все корабельные бочки и наполнить их черным молоком. Абеты с интересом наблюдали за странными хлопотами пана Кляксы и вежливо улыбались двумя ртами.

— Вы только посмотрите, какое густое молоко! — захлебывался от восторга пан Клякса. — Из одного стакана такой жидкости выйдет сто бутылок настоящих чернил. Великий Сказитель сможет увековечить свои изумительные сказки! Каждый сможет писать черными чернилами! Вы заслужите благодарность всего народа. Да здравствуют чернилицы!

Сказандцы запрыгали от радости. А капитан, не теряя времени, начал писать новую сказку. Наполнив двенадцать бочек чернильным молоком, моряки спели сказандский национальный гимн, который начинался словами:

Слава Великому Сказителю,
Сказки его поразительны!

Только кок Телесфор сидел в сторонке и разговаривал сам с собой по-абецки:

— Я остаюсь здесь навсегда. Я хочу до конца своих дней быть абетом. Буду пить коралловое вино и черное молоко. Буду придумывать для абетов новые кушанья из морских звезд и водорослей. Во как! Тра-ля-ля!

Пан Клякса смотрел на него с глубоким состраданием: он знал о пагубном действии кораллового вина и понимал, что Телесфора не спасти. И действительно, на глазах у всех Телесфор становился все меньше и меньше и вечером, ко всеобщему удивлению, превратился в настоящего абета.

— Мы потеряли товарища, — сказал пан Клякса, — но зато нашли чернила. Теперь можно возвращаться в Сказандию.

Затем он обратился к абетам:

— Дорогие друзья, мы тронуты вашим великодушием и надеемся, что вы позволите нам сесть на корабль и отправиться на родину. Спасибо за гостеприимство и чудесное чернильное молоко. АБАБА, АБААБ, АББАБ!

Это восклицание на абецком языке означало: «Да здравствует Абеция!»

— Вашу судьбу решит королева Аба, — сказал один из абетов. — Нам приказано привести вас к ней. Такова ее воля. Идемте.

Пан Клякса считал этот визит пустой тратой времени, но вежливость и любопытство взяли свое, и путешественники двинулись за проводником.

Долго шли путники по извилистому коридору, но вдруг они встали как вкопанные, пораженные неожиданным зрелищем.

Перед ними лежало озеро, противоположный берег которого исчезал где-то вдали. Лазурная вода была прозрачна, как стекло. На берегу, вокруг озера, на равных расстояниях друг от друга возвышались янтарные гробницы умерших королей Абеции. На каждой сидела жар-птица, сверкая огненным оперением. У подножия гробниц среди пунцовых карликовых кустов деловито плели паутину серебряные и золотые пауки, преграждая путь к озеру.

Вдали от берега на плавучем острове жила королева Аба. Она лежала в огромной раковине, и прислуживали ей семь семируких абетов.

Путешественники низко поклонились, и остров подплыл к берегу. Королева Аба поднялась в своей раковине. При виде ее даже пан Клякса ахнул от удивления. Все ожидали увидеть одноглазое шестирукое существо, а перед ними предстала молодая прекрасная женщина. Она приветливо взмахнула рукой и улыбнулась им. Абеты пали ниц, сказандцы склонили головы, а пан Клякса, не растерявшись, произнес по-абецки изысканнейший комплимент, выразив свое восхищение и удивление необычайной красотой повелительницы Абеции.

Отвечая пану Кляксе, королева Аба свободно заговорила на его родном языке:

— Я не принадлежу к династии великих королей Абеции. Семь лет назад по просьбе этого народа я стала править страной. Я была женой Палемона, владыки веселой и солнечной Палемонии. Однажды во время путешествия наше судно провалилось так же, как и ваше. Выпив кораллового вина, мой супруг и все наши придворные превратились в семируких абетов и были вынуждены навсегда остаться в этой стране. Я вместе со всеми пила волшебный напиток, ко он не подействовал на меня, и только я одна сохранила человеческий облик. Предыдущий король Абеции, Бааб-Ба, был так поражен этим, что замуровался в своей гробнице, а народ провозгласил меня королевой. Я приняла предложенный мне сан, потому что не хотела покидать своего супруга. Я взяла абецкое имя Аба и стала жить на королевском острове в окружении палемонцев, превратившихся в абетов. Я покорилась судьбе и полюбила своих подданных. А теперь обещайте мне молчать о том, что вы здесь услышали, и я разрешу вам покинуть Абецию и вернуться на родину.

— Обещаем! — торжественно воскликнул пан Клякса.

— Обещаем! — повторили за ним сказандцы.