Академия поэзии. Альманах №2 2020 г.

Люди нисколько ни в чём предо мной не виновны, я знаю,
Только я тут для себя утешенья большого не вижу.
День их торопит всечасно своею тяжёлой заботой,
Ночь, как добрая мать, принимает в объятья на отдых.
Что им за дело, что кто-то, весь день протомившись бездельем,
Ночью с нелепым раздумьем пробьётся на ложе бессонном?
Пламя дрожит на светильне – и около мысли любимой
Зыблются робкие думы, и все переходят оттенки
Радужных красок. Трепещет душа, и трепещет рассудок.
Сердце – Икар неразумный – из мрака, как бабочка к свету,
К мысли заветной стремится. Вот, вот опалённые крылья,
Круг описавши во мраке, несутся в неверном полёте
Пытку свою обновлять добровольную. Я же не знаю,
Что добровольным зовётся и что неизбежным на свете…

1854 г.

Моего тот безумства желал, кто смежал…

Моего тот безумства желал, кто смежал
Этой розы завои, и блёстки, и росы;
Моего тот безумства желал, кто свивал
Эти тяжким узлом набежавшие косы.

Злая старость хотя бы всю радость взяла,

А душа моя так же пред самым закатом
Прилетела б со стоном сюда, как пчела,
Охмелеть, упиваясь таким ароматом.

И, сознание счастья на сердце храня,

Стану буйства я жизни живым отголоском.
Этот мёд благовонный – он мой, для меня,
Пусть другим он останется топким
лишь воском!

25 апреля 1887 г.

Майская ночь

Отсталых туч над нами пролетает
Последняя толпа.
Прозрачный их отрезок мягко тает
У лунного серпа.

Царит весны таинственная сила

С звездами на челе.
Ты, нежная! Ты счастье мне сулила
На суетной земле.

А счастье где? Не здесь, в среде убогой,

А вон оно – как дым.
За ним! за ним! воздушною дорогой –
И в вечность улетим!

1870 г.

Кричат перепела, трещат коростели…

Кричат перепела, трещат коростели,
Ночные бабочки взлетели,
И поздних соловьёв над речкою вдали
Звучат порывистые трели.

В напевах вечера тревожною душой

Ищу былого наслажденья –
Увы, как прежде, в грудь живительной струёй
Они не вносят откровенья!

Но тем мучительней, как близкая беда,

Меня томит вопрос лукавый:
Ужели подошли к устам моим года
С такою горькою отравой?

Иль век смолкающий в наследство передал

Свои бесплодные мне муки,
И в одиночестве мне допивать фиал,
Из рук переходивший в руки?

Проходят юноши с улыбкой предо мной,

И слышу я их шёпот внятный:
Чего он ищет здесь средь жизни молодой
С своей тоскою непонятной?

Спешите, юноши, и верить, и любить,

Вкушать и труд и наслажденье.
Придёт моя пора – и скоро, может быть,
Моё наступит возрожденье.

Приснится мне опять весенний, светлый сон

На лоне божески едином,
И мира юного, покоен, примирён,
Я стану вечным гражданином.

1859 г.

На корабле