Академия Полуночи (СИ)

Дошел до стеллажа, выкрашенного в серый, снял с него большую корзину с плетеной крышкой. Отодвинул ее совсем немного — так, чтобы не показывать содержимого, — и распорядился:

— Запускай руку. Твоя сила сама выберет кольцо.

— Моя сила? — голос едва не выдал охвативший меня испуг. Но я справилась, сдержалась. Лишь чуть больше, чем следовало, выказала удивление.

— Так халцедоны же разные, дуреха, — по-доброму хмыкнул в усы кэллер. — Если не совсем ты пропащая, то вытянешь темно-серый. А если твой росточек слаб, придется носить на пальце дымчатый камень. Ну давай, не тяни, — поторопил он. — Корзина-то не из легких.

На сердце колючей стужей наползал страх — мой старый знакомый. Он всегда появляется, стоит только кому-нибудь заговорить о моей силе. Даже вскользь. Вот и сейчас он привычно раззявил голодную пасть в оскале. Только на этот раз я не собиралась его подкармливать.

Одним быстрым движением, не давая себе засомневаться, запустила руку под плетеную крышку. Провела ладонью над сваленными в кучу артефактами, ощутила исходящую от них силу. Холодную, колючую и до того отталкивающую, что прикасаться к ней не хотелось. Но я не сдавалась. Продолжала медленно скользить пальцами в воздухе, прислушиваясь к собственным ощущениям, и искала. Наконец, когда кэллер начал нетерпеливо покряхтывать, я ощутила тонкий, едва уловимый теплый ручеек. Не думая, потянулась к нему и сомкнула пальцы на плотном кругляше.

— Готово, — выдохнула я, распахивая веки.

— Ну, показывай, что там у тебя, — вернув корзину на место, кэллер с любопытством осмотрел кольцо, лежащее на моей ладони. — Э-хе-хе, — покачал он головой, — ты ведь даже не росток, милая, так — крохотное семечко. Трудно тебе придется в академии, ох трудно…

Махнув рукой, старик указал мне на выход, и я, поняв намек, покинула хранилище артефактов. На моей ладони по-прежнему лежало кольцо с большим овальным камнем молочно-белого цвета.

ГЛАВА 4

Возвращаясь от кэллера, я старалась держаться подальше от шумной толпы. Обед давно закончился, и сейчас лернаты наслаждались последним свободным от занятий днем. Теплая погода выгнала многих юношей и девушек в парк. Более чинные сидели на лавочках с изящными коваными спинками; те же, для кого правила приличия казались надуманной чепухой — в основном безродные мэлы, — уселись на траве. Все разбились на небольшие группки, в каждой из которых цвета колец непременно совпадали.

Несколько раз я ловила на себе внимательные взгляды сапфировых, а после — едва они замечали белое кольцо на моем пальце — их лица перекашивало от недовольства. В какой-то момент даже мелькнула постыдная мысль снять артефакт и не надевать его, пока не сменю платье, но я не позволила себе поддаться малодушию. Дочери Лангарии не пристало бегать от трудностей!

И все же я немного прикрыла кольцо ладонью, сцепив руки в смиренном жесте и опустив их поверх юбки. От трудностей сбегать я не собираюсь, но и сознательно их провоцировать тоже не стану.

Дойдя до подножия лестницы, я остановилась и хмуро посмотрела вверх. Раньше я особо не задумывалась, но артиэллы всегда занимают второй — реже третий — этаж. Будучи по рождению высокородной артиэллой, я не привыкла преодолевать столько ступеней зараз. Однако выбора нет.

Вздохнув и на секунду поджав губы, я решительно зашагала вверх. Новый подъем показался тяжелее первого. Видимо, тело еще слишком хорошо помнило недавние нагрузки и совсем не жаждало их повторения. Я едва преодолела два этажа, как в боку закололо, вынуждая остановиться. Позволив себе почти минуту отдыха, я уже хотела было продолжить путь, но услышала раздавшийся за спиной голос.

— Снова лестница и снова ты. Так жаждала новой встречи, что специально караулила?

Обернувшись, я встретилась взглядом с Арденом Шантаром. В синих глазах плескалась насмешка, губы замерли в надменной ухмылке. Всем своим видом колдун демонстрировал превосходство, но не думаю, что делал это сознательно. Скорее, помня о положении его рода, я поверю, что для Ардена такое выражение лица настолько же естественно, насколько для моего — смирение. Все мы, так или иначе, носим отпечатки занимаемого положения: и в обществе, и в жизни.

— Прошу прощения, артиэлл, — я почтительно склонила голову, как и подобает сэле в присутствии высокородного.

Однако в нашей ситуации это вышло комично: я стояла на три ступеньки выше и даже со склоненной головой смотрела на Ардена сверху вниз. Его, однако, подобное положение не беспокоило. Скорее, он даже находил его забавным.

— Так ты ждала меня?

— Что? — я на мгновение растерялась, но уже в следующую секунду взяла себя в руки. — Нет, арти…

— И не искала со мной встречи?

— Зачем бы? — удивилась я искренне.

Арден не ответил. Молча разглядывал меня, изучая и будто что-то прикидывая в уме. Лицо его приобрело слегка задумчивое выражение. А спустя полную минуту, когда я уже мысленно искала достойный повод, чтобы прекратить беседу первой, внезапно спросил:

— В какой комнате ты живешь?