Академия Полуночи

— Серые платья… Их ведь ты подложила мне в сундук?

Мойра не ответила. Но ответ уже и не требовался — я прочла его в сестринском взгляде.

— Спасибо.

Улыбнувшись, я разом опрокинула в себя содержимое флакона, протянула его через решетку. Хотела было спросить о Лангарии, о предсказании звезд, но вдруг почувствовала, как по подбородку потекло что-то теплое. В следующий миг я рухнула на колени и с силой стиснула зубы, надеясь сдержать рвущийся из горла крик.

* * *

Кажется, я все-таки кричала. Не помню. Помню только разъедающий нутро огонь, от которого, казалось, плавятся кости. И помню, как ослепла от боли.

В себя я пришла от знакомого ощущения — холодные лапы отбивали взволнованный танец на моем лице.

— Эв…

Сухое карканье мало походило на мой голос. Я попробовала прочистить горло, но первая же попытка отдалась сотней иголок под кожей, словно я умудрилась проглотить терновую лозу.

Оставляя на коже цепочку холодных следов, Эвис сбежала вниз. Я села, погладила ее по задранной мордочке, потом коснулась своего рта. Кожу ощутимо стягивало, под подушечками пальцев бугрились тонкие дорожки запекшейся крови. Думать о том, как это выглядит со стороны, не хотелось. А вот умыться хотелось безмерно.

Я посмотрела на кружку с водой.

— Как думаешь, — спросила сипло, — вода чистая?

Эвис тут же засеменила к подносу. Деловито осмотрела его, обошла вокруг, осторожно тронула лапой, потом забралась сверху и еще более тщательно принялась изучать содержимое тарелки и кружки. Едва приблизив нос к еде, Эвис тут же отскочила и сменила цвет с зеленого на красный. Вода, к счастью, оказалась безопасна.

Оторвав кусок от нижней сорочки, я смочила его и принялась аккуратно обтирать лицо.

— Лучше?

Эвис топнула. Расслабленно шагнула в мою сторону, но вдруг замерла, будто прислушиваясь, и спешно юркнула ко мне под плащ.

По ту сторону решетки открылся зев перехода, из которого вышла Алира Мак-Фордин. В длинном платье, меховом манто, с идеально уложенными волосами, в которых едва заметно поблескивал драгоценный гребень. Спина прямая, взгляд острый, словно когти хищной птицы.

Сейчас передо мной стояла не артиэлла из древнего дома, и даже не директор Академии Полуночи, а скалящаяся гончая, наконец загнавшая добычу. Азарт охоты, гордость и довольство победителя, жажда расправы — в глубине глаз Алиры Мак-Фордин плескались слишком опасные для меня эмоции.

— Все-таки Иштар была права, — мелодично протянула она. — Самый слабый халцедон оказался нашим отродьем… Знаешь, а ведь я не хотела ей верить. Мне казалось, предатель должен быть среди изумрудов — плененные светлые чаще прочих вытягивали именно этот камень. Аливера и Милантэ так старательно присматривались к каждому из первогодков их цвета. Жаль, что их труд оказался напрасным.

Я слушала Мак-Фордин с невозмутимым спокойствием. И когда речь зашла о ее личных гарпиях, во мне не дрогнул ни один мускул.

— Не сомневаюсь, ты знаешь, какая участь уготована светлому отродью, пойманному в этих великих стенах, — продолжила она. — Но вот о чем ты вряд ли догадываешься, так это о том, что мы делаем со светлыми до обряда.

Уголки алых губ изогнулись. Однако вместо улыбки на красивом лице появился хищный оскал.

— Каждое проклятое дитя, что посмело ступить на территорию Академии Полуночи, понесет наказание.

Повинуясь взмаху руки Мак-Фордин, прутья решетки разошлись и открыли проход.

Я отступила.

— Бежать больше некуда, Илэйн. Никто не встанет на твою защиту. Ты предательница и лгунья, посмевшая не просто проникнуть в колыбель тьмы, но и осквернить ее своим светом. Никто не будет скорбеть, когда мы сотрем тебя из полотна вечности.

Мак-Фордин говорила мягко, почти нежно, и от этого каждая фраза звучала еще более жутко. Когда в тонких, унизанных перстнями пальцах возник вытянутый, словно спица, жезл, я отшатнулась и врезалась спиной в холодную стену. Попробовала было дернуться вбок, но Мак-Фордин спеленала мое тело плотным, будто из дыма сотканным коконом. А потом нацелила кончик жезла мне в шею.

Я не стала спрашивать, что это за артефакт. Знание не поможет избежать кары Мак-Фордин. Не академии или Лунной империи, а лично ее — Мак-Фордин. За то, что посмела одурачить, заставила поверить в мою невиновность. За то, что переступила порог ее цитадели.

Игла почти коснулась моей шеи, но вдруг в подземелье раздался низкий, раскатистый рык. Еще до того, как повернуть голову на звук, я уже знала, что увижу, — опаснейшую тварь Лунной империи. Кайроша.

Монстр был не просто большим, а по-настоящему огромным: он с трудом поместился под низкими сводами моей темницы. Ему пришлось широко расставить передние лапы и наклонить вытянутую морду, сейчас изрезанную злыми складками.