Академия попаданок. Первый семестр и Второй семестр. Дилогия

— О! У нас тут конфликт? Ссора-драка? Чудесненько! Вы и будете демонстрировать защиту и нападение на моем первом занятии. А сейчас и в самом деле пора подкрепиться.

Он потер руки, словно предвкушал удивительное зрелище, потом махнул рукой, приглашая следовать за собой. Из других дверей выходили девушки в розовых мантиях и вскоре весь курс потянулся за герцогом.

Когда Джулия поравнялась со мной, то прошипела змеюкой подколодной:

— Я тебя размажу по полу…

— Да я тебя сама угандошу! — как можно очаровательнее улыбнулась я в ответ.

Герцог оглянулся на нас и подмигнул мне. И точно — я не удержалась и подмигнула в ответ. Все-таки что-то есть такое в этом мужичке, что заставляло чувствовать к нему симпатию.

Подружки Джулии хмуро поглядывали на нашу троицу и у меня невольно закралась мысль, что если наша вражда с американкой доведет до побоища стенка на стенку, то мои соседки могут здорово пострадать. Что же, надо будет разобраться с Джулией без посторонних глаз и без привлечения помощи со стороны.

Легкий завтрак не принес ничего нового. Мы с Джулией специально сели по разные стороны стола и молча умяли овсяную кашу с ягодами вприкуску. На этот раз других курсов не было видно. Они или выйдут позже, или же поедят в комнате. Да и фиг с ними, вот только думы о той второкурснице, Вирджинии Кламанс, не давали мне покоя — куда же она подевалась?

После завтрака мы прошли в подвал, где оборудовал свою лабораторию герцог Крысиус Грыз. Я только вчера была здесь, поэтому узнала и стол, и котел, и запах, который так и не выветрился из помещения. Тени от горящих факелов выводили неторопливую пляску на камнях пола и казалось, будто под нашими ногами происходит дискотека призраков.

— Дамы, тут мы будем разбираться позже, а сейчас пройдем в мой дуэльный зал, — герцог толкнул еще одну дверь, которую я вчера даже не заметила.

— А там нет пауков? — спросила с дрожью в голосе Маньяра.

— Нет, там стерильно как в кабинете зубного врача, — подмигнул герцог и мотнул головой в сторону прохода. — Не бойтесь, я смогу защитить вас от любого паука, пусть он будет даже в человеческом обличье.

Он нырнул туда первым, а особо храбрая студентка полезла за ним следом. Приятно осознавать, что являешься особо храброй, ведь если себя не похвалишь, то другие даже не догадаются. Я не опасалась получить пенделя, ведь мою спину прикрывала Агапа, а ее Джулия почему-то не трогала. Может, из-за того, что они очутились вместе до того, как меня подселили и Джулия еще надеялась переманить мою соседку на свою сторону.

Ого!

Вот уж не подозревала, что за такой маленькой дверцей будет скрываться такой большой зал. По мановению платка герцога в зале зажглись факелы и осветили высокие потолки и мрачные колонны, между которыми свободно мог уместиться небольшой цыганский табор. Стены были увешаны оружием различных мастей и форм. Я все равно в нем не разбираюсь и для меня сабля будет саблей, даже если ее назовут катаной или ятаганом. Так что описаний этих смертельных игрушек от меня не дождетесь.

В центре зала возвышалась длинная каменная площадка, на ее концах краснели два ровных красных круга диаметром с человеческий рост. Я прямо таки наяву увидела, как по этой площадке движутся навстречу друг другу два фехтовальщика, только в руках у них вместо рапир будут шелковые платки…

И этими платками они потом задорно лупят друг друга по щам!

— Джулия, Марина, залезайте на площадки и доставайте ваши платки. Сейчас мы будем изучать заклинание нападения! — скомандовал герцог.

29

Когда Джулия первый раз попробовала метнуть в меня заклинание нападения, то я испытала тот самый стыд, который зовут испанским. Его еще называют «рука- лицо». Не поняли? Это то самое чувство, когда чужой человек делает что-то не так, но стыдно именно тебе.

Скажу вам по секрету, такое жгучее чувство я впервые испытала на игре матча «Кожаный мяч». Что я там делала? Я там сидела на трибуне и усиленно болела за своего парня, который на тот момент являлся подающим надежды вратарем. Команда из соседней школы оказалась слабенькой, и основная игра велась на ее половине поля. Именно поэтому я искренне удивилась, когда увидела судью, который бежал к моему тогдашнему парню Сережке и показывал красную карточку.

Сережка в ответ показал каких лещей он таскал летом, то есть согнул руку в локте и постучал ладонью другой руки по бицепсу. После этого исполненного величия жеста он удалился и присоединился ко мне на трибуне.

— Что случилось, Серый? — облепили его друзья.

— Да фигня. Из-за такой фигни даже не стоило краснуху лепить, — процедил мой парень и сплюнул.

Он всегда ловко умел сплевывать и почти всегда попадал на кончик своего кроссовка. Я прижалась к нему плечом и чмокнула в щеку:

— Ну скажи, Сереж, мы же не видели! Мы на другую сторону смотрели.

— Да чего говорить-то? Помочился я в воротах, не бежать же из-за такой фигни за заменой, — просто ответил неудачливый вратарь. — Все равно все пасутся у других ворот, а я думал, что не заметят…