Академия последних рубежей

И Имоджин ничего не оставалось, кроме как закрыть.

Сидеть было не очень удобно. Она сбросила туфли и поставила ноги на скамью, почти полулежа на Альграте и откинув голову ему на плечо. Он положил ладони ей на закрытые глаза. Имоджин чувствовала какие-то магические токи, но не могла определить их. Эффекта пока тоже не ощущала. Воспоминания не хлынули в голову, ничего не изменилось. Только хотелось спать. И еще немного — воспринимать любую потерю как освобождение. Так, как это делали инниари.

Она не знала, сколько прошло времени. Промелькнула заинтересованная, но ленивая мысль, что ментальная магия выматывает, и Альграт, наверное, сейчас должен чувствовать себя пьяным, как в прошлый раз. Потом мысль растаяла, уступив место блаженной пустоте. Имоджин начала засыпать. Если Альграт и замечал это, то не спешил ее будить. Может, ментальная магия давала результат и тогда, когда ее применяли к спящему человеку. И его ладони по-прежнему мягко прикрывали ее глаза.

Дверь вдруг хлопнула, и резкий звук в одно мгновение смел прочь всякий сон.

— Имоджин! — донесся не менее резкий и неприятный голос. — Потрудитесь объяснить, что это значит!

Она дернулась, поспешно выпрямилась и уставилась на вошедшего.

Это был Алессар. В плаще, со своей неизменной тростью и с перекошенным злобой лицом. Его глаза горели, казалось, он едва сдерживался, чтобы не пустить в ход любые смертоносные чары... и на этот раз он был готов обратить их не только против своего врага, но и против Имоджин. Она видела это в его отчаянном взгляде.

— Что вы здесь делаете? — только и смогла спросить она.

И впервые начала понимать, почему инниари считали потерю освобождением. Каким освобождением было бы, если бы вдруг исчезла необходимость оправдываться перед женихом и урезонивать его. еще и не зная наверняка, что он не лгал ей о том, что не знал о планах дяди.

— Что я делаю? — протянул Алессар. Его тон сочился непередаваемым сарказмом. — Я узнал, что моя невеста пропала, и Корпус по делам инниари сутки не мог ее отыскать. Я приезжаю в Академию, чтобы хоть чем-то помочь, и обнаруживаю, что невеста прекрасно проводит время.

Имоджин ждала, что он продолжит свою обличающую речь, но он умолк. Окинул бешеным взглядом аудиторию, скамью, босые ноги Имоджин, Альграта, одна рука которого все еще покоилась на ее плече.

А потом вскинул трость. На конце разгоралось знакомое белесое сияние.

Только на этот раз Альграт не спешил что-то предпринимать.

Имоджин оглянулась на него и увидела затуманенные глаза. Пробуждение воспоминаний. Ментальная магия, которая действовала опьяняюще на того, кто ее практиковал. Альграт смотрел на трость Алессара безучастно, будто не понимал, чем она опасна.

А действительно, чем?

Имоджин вскочила и бросилась к жениху, пока тот не уничтожил вместе с врагом и ее. Попыталась рукой отвести трость в сторону, но Алессар больно ударил ее по запястью, буквально отшвыривая руку прочь.

— Не лезьте, — очень спокойно бросил он. Шаг — и он уже обошел Имоджин, продолжая целиться в Альграта. Сияние разгоралось.

— Вы не в себе! — сказала Имоджин. — Эй! Вы слышите?

Алессару было все равно. Зато услышал Альграт. Он медленно провел ладонью по лицу и сжал виски пальцами, как человек, понимающий, что с ним что-то не то, но не способный справиться с этим.

— Алессар!

Имоджин взяла его за плечо. И в этот момент та сила, что таилась в трости, ударила. Хлестнула ослепительным пламенем, взорвалась, выжигая все вокруг.

Невыразительный шелестящий шум возник ниоткуда и мгновенно оглушил, заставляя зажимать уши. Имоджин невольно зажмурилась от белесого огня, который прошелся по аудитории наискось, и в воздухе поселился запах гари. Несколько секунд она ничего не видела и не понимала, что происходит. Потом, опомнившись и кое-как приспособившись к свисту в ушах, изо всех сил дернула Алессара за руку, в которой он сжимал трость.

Но он словно превратился в скалу. Худощавый, даже хрупкий Алессар был на такое не способен — сейчас его телом владело что-то еще.

Имоджин никогда не видела таких чар. Даже не читала ни о чем подобном. Но отчего-то ей почудилось, что там, в трости, среди всех неизвестных компонентов должен быть кусочек кремня из Черных пещер.

Возможно, этот кусочек она своими руками принесла на первый план и продала анонимному заказчику.

Нечего было и надеяться остановить Алессара магией. Да она не видела ничего, что могло бы помочь! Снова вода? Но за ней пришлось бы бежать до ближайшего туалета. За это время Алессар успеет сжечь не только Альграта, но и всю Академию... Проклятие!

Однако когда Имоджин уже почти уверилась, что от Альграта остался лишь пепел, тот вдруг возник посреди белого огня.

Спокойно, будто вместо огня был только назойливый яркий свет, Альграт подошел к Алессару. В руке он держал зажженный фонарь. Обычный фонарь, тот самый, которым в прошлый раз освещал путь в подземелье.

Альграт, не церемонясь, направил луч прямо в лицо Алессару.