Академия Равновесия. Рожденная светом

Я перевела дыхание и тихо спросила:

– Какой должна быть третья смерть? – голос прозвучал хрипловато.

Альвеир и Реван странно переглянулись. Оба помедлили. Наконец аркахон произнес:

– Об этом информации было меньше всего. И… мы можем только догадываться.

– То есть хотите сказать, что решились на это безумие, даже точно не зная, как завершить превращение в феникса? – уточнила я почти холодно. Слишком устала. Казалось, после слов Альвеира о том, что не смогу вернуться на Землю, ничто больше не могло меня потрясти. После осознания, что уже никогда не увижу родителей, родных и друзей, все остальное попросту потеряло свою важность.

– Так решила Иливейна. Мы приняли ее решение и пообещали сделать все возможное, чтобы ей… тебе удалось стать фениксом света. Именно из-за третьего, последнего этапа мы не могли рассказать тебе всей правды сразу. И сейчас, мне кажется, слишком рано. – Альвеир посмотрел мне в глаза. – Ты должна умереть от руки возлюбленного.

Я нервно усмехнулась. И даже с какой-то злостью сообщила:

– Простите, у нас ничего не выйдет.

– У нас нет выбора, Таис… С этого пути не свернуть. Как только возвращаются воспоминания о двух предыдущих смертях, отведенное ритуалом время заканчивается. Или ты пройдешь ритуал до конца и возродишься фениксом света, или сгоришь. Тот огонь, в котором ты умирала во второй раз, сожжет тело безвозвратно.

Какое-то время я просто смотрела на Альвеира, не в силах поверить его словам. Вглядывалась в его лицо, пыталась отыскать там хотя бы малейший намек на ложь. Однако не находила. Красные глаза горели решимостью. Возлюбленный, готовый убить, чтобы спасти?

Я рассмеялась. Правда, смех больше походил на начинающуюся истерику.

Кто бы мог подумать! Он собирается меня убить! Он что, правда верит, будто я успела полюбить его по-настоящему?

– О, теперь понятно, почему ты так старался меня очаровать! От этого, оказывается, зависела моя жизнь. Даже две жизни. Моя и Лэрана. Да, теперь понятно, почему Реван тоже суетился, помощь свою предлагал. За брата переживал. Все понимаю. Семья – святое дело. – Я закивала с понимающей улыбкой.

– Таис, ты так говоришь, будто… – обиженно начал Реван, но я не дала ему договорить, перебила:

– Будто что? Будто вы – эгоистичные сволочи?

– Таис…

– Да, я вспомнила обе смерти. Вспомнила, как смотрела Альвеиру в глаза, а потом воткнула кинжал себе в сердце. Вспомнила, каково это – умирать. Но я не воспринимаю Иливейну как саму себя. Это другой человек. Совершенно чужой. И все то, что вы делали ради нее, для меня не имеет никакого значения. – О да, теперь понятно, почему в подслушанном разговоре Альвеир говорил, будто они меня предадут. Верно, предадут. Именно предадут. – А лично меня вы обрекли на мучительную смерть. Сначала – на смерть в огне. Теперь вот… предлагаете снова заколоть. – Я посмотрела на Альвеира. – У меня еще несколько вопросов осталось. Это ведь ты перенастроил мелодию будильника?

– Да. Не хотел, чтобы ты каждый раз просыпалась от ужаса. А эта композиция тебе всегда очень нравилась.

В прошлой жизни, значит. Понятно.

– И переезд в другую комнату тоже ты организовал?

– Да.

– Хорошо. – Я кивнула. – И последний вопрос. Ты сказал, вы можете только догадываться о том, что необходимо для полного превращения в феникса света. В чем вы уверены, а что – лишь предположения?

– Мы не уверены, что нужна именно любовь. В древних фолиантах говорилось размыто. Возможно, доверия хватит. Быть может, привязанности. Или просто теплых чувств, или симпатии.

– Отлично. – Я кивнула. – Значит, шанс у меня все-таки есть. Если любовь не обязательна…

В глазах Альвеира бушевали эмоции. Но я не смогла разобрать, какие именно. Наверное, их было слишком много.

– Сколько времени мне осталось? Теперь, после того, как все вспомнила.

– Мало. Но сколько именно, не знаю.

– То есть оттягивать с неизбежным ты бы не советовал… – Я усмехнулась с издевкой, скорее не над ним, а над собой. Потому что вляпалась. В сказку, да. В красивую волшебную сказку, где лорд аркахон на черном пегасе должен вонзить в мое сердце кинжал. Но самое обидное – то, ради чего он все это делает.

– Проклятье, Таис! – Альвеир все же сорвался. Встал с кресла, в одно мгновение приблизился, схватил меня за плечи и встряхнул: – Не говори так.

Я ответила ему упрямым взглядом.

– А что не так? Разве я не права?