Академия Родная

   Возвращаюсь. Все, кроме Марио, на автопилоте. И я давай косить, что сам бухой в стельку. Налили. Все пьют, а я в тихую в Колин аквариум пойло сливаю. Все отключаются. Я опять наливаю. Тормошу отключившихся. Все пьют на спинальных рефлексах. Я опять спирт в аквариум. Все вырубаются окончательно и расползаются по койкам. Я опять наливаю. Уже на двоих - себе и Марио. Чокаемся. Типа, давай Марио за дружбу между народами! Тот - залпом в рот и пепельницу роняет. Пока он бычки с полу собирал, я опять свою дозу к рыбкам. Тут его наконец пришибло. Я опять наливаю, говорю что-то пьяно-высокопарное. Марио только головой сочусвтвенно кивает: "Яволь, яволь. Ферштейн, ферштейн".

   Ну всё, боец, хрен ты чего на утро вспомнишь! Думаю, надо парня разговорить, а для этого первое дело создать ощущение полной безопасности, чтоб самоконтроль над ситуацией ослаб. Я ему: "Марио, ты за обстановочку не беспокойся. На курсе почти все койки пустые - все на выезде по институтским общагам у девочек. Щас мы с тобой хорошенько выпьем, ты мне, как последнему из Могикан, про своего папика расскажешь, а потом отведу я тебя к Сиву в комнату, положу спокойненько спать-почивать до завтра, хоть до утра, хоть до вечера. И не думай даже с этажа в таком виде выйти - это верный залёт. Всё, я твой ангел-хранитель. Приказываю во всём доверяться мне!"

   И этот примитивный установочный раппорт сработал! Вижу - полный психологический контакт, защитного барьера нет, а говорилка у мужика ещё работает. Но надо бы провериться, прежде чем на откровения организм колоть. Ну я, типа, какие вопросы есть?

   Марио: "Йя, йя-аа, есть впрос! Что эст са-мо-хон? Я не понималь".

   Рассказал я ему в двух словах народный способ приготовления этого традиционного русского напитка; понятное дело, о том что сам ночами гнал - ни слова. Марио: "Ф Ленинград очччень короший самохон. Ф Лондон софсем гофно. Муншайнинг - ббеээээ, пить не корошо. Софсем не фкусно и вониаэт!"

   Я так и ох... охренел, в общем. Думаю, как бы мужика не спугнуть. Задай прямой вопрос, типа "а ты откуда знаешь", и всё - пропало дело. Сразу контроль врубит. Я так аккуратненько: "Да, Марио, это ты верно заметил. Я полностью согласен. А давно ты его пил?"

   Марио: "Пошти десят лет фзат! На стажирофка. Только отучилься и направили. Русский старый эмигрант, арапский новый эммигрант, негры всякие - арбайтен училься. Много работа било - фсё в плохий кфарталы! А я арбайтен! То пшеки делаль - софсем нефкусный самохон, па-ра-ша. А утро голофа болить. А мне надо с молотенькой фройлин арбайтен. А у меня колофа болить и пить хочу. А всё рафно работу сделаль - девочка любит не этот голофа!"

   Я: "Марио, так сколько ж тебе лет?"

   Марио: "А мнока уже. До пениса! Ха-ха-ха! Что ф удостоверении прафда что ли! Как фотокрафия выглядит - так и напишут".

   Я: "А как ты так молодо выглядишь, что тебя Торстен ровестником считает?"

   Марио: "Та ф ФРГ ездил. Ф тысяча девьятисот восемдесь-ятом. В Ферхни Бавария, маленки частни клиника. Смешно, я там невротиком прикидаться! Чтопы фрачи не саподосрили, что такой думкопф ф тватцат восем кочет фыклядить на фосемнатцат! Фокрук одни фрау ф восрасте и я! Ха-ха-ха! У нас гофно, и у вас гофно. Ничего не мохут. Фсе хирурги-плястики гофно. Им картопель чистит, а не лицо. Ф Сападной Германия мохут карашо! И волосы мне с круди и жопы лазером видерали. Ха-ха-ха! Всё как для фрау. Потом ваапще бештралюнг делали - чтопы и на морда мало росли. А фсе думали, какой молёдой думкопф! Ха-ха-ха!"

   Тут Марио замолчал. Что бы не сбивать его с пути откровений, мне надо было срочно задать какой-нибудь неопасный вопрос: "Марио, а кто твой отец?"

   Марио: "А мой отец короший. Ф наша армия собак разводиль. Сержант, капраль быль фсего. На пенсия сейчас. Сейчас дома собак содержиль - софсем мало собак, пиать собак всего содержиль. И дед мой для армия собак разводиль. Ещё для Хитлера разводиль. В армия не быль таже ф фойну - у него Вермахт собак браль, а деда не браль! Дафай налифай. Пить за них корошо!"

   Тут я понял свою тактическую ошибку - новой рюмки Марио не выдержит. Я плеснул ему совсем чуть-чуть, на донышко, но этого хватило. Через пять минут я тащил его по коридору в комнату Сива, как командира из окружения. А ещё через минуту сам мирно храпел на первой попавшейся койке - всё же я тоже порядком нажрался, а на моей койке уже отдыхал Торстен.

   Утром я никому ничего не сказал. Ну во-первых, Марио был мужик хороший. Во-вторых, он ни хрена не помнил вчерашний вечер, стойкая амнезия начиналась с момента, как заснул Торстен. В-третьих, мужик мог просто удачно сбрехнуть, а я наивняк кинуть - поверить. В четвёртых, если он сказал правду, то значит он из Штази, а это была дружественная организация. В пятых, я уже сказал - был я человеком мирным и срать хотел на всякие там Особотделы, КГБ-ГРУ. Чего в герои рваться? Чем меньше говоришь - тем лучше спать, а такие дела мне нервную систему совсем не укрепляли. В-шестых, у Коли все рыбки сдохли. А это уже серьёзная причина для молчания.

   ХХХХХХХХХ