Академия Родная

   - Вы, чё, мужики. Я же вас предупреждал! Я же вам говорил, что кроме нас это мясо никто не жрет. Вы же сказали, что жрете! Я вас по-дружески позвал. А вы мне кролики-кролики. Нету у нас кроликов сегодня! Лекция по Патологической Физиологии была, всего одна кошка. Так что, чем богаты, тем и рады!

С этими словами он достает целлофановый кулек, где лежат отрезанные концы кошачьих лап, кошачья голова и хвост. Оказывается специально на ПатФиз Коля сбегал - порылся в их желтом помойном баке с красной надписью "биологические отходы", чтоб гостей накормить. Ушли "дебилы" сразу. Спасибо не сказали, блевать не блевали (по крайней мере у нас в комнате). Последними их словами были: "Ну козел ваш майор Коклюшин, Автоковбой навороченный, до чего своих "горбатых" зачморил - уже кошатину жрать стали..." И больше никто к нам за халявой не заходил.

ПОЧЕМУ ВМА НЕ ХОДИЛА НА ПАРАДАХ

Ну настоящию действительность я не знаю. Может сейчас и ходит. Но вот в советское время категорически не ходила. Не ходила до моего поколения. В мое поколение была сделана попытка - Штаб Лениградского Военного Округа пытался заставить курсантов ВМА помаршировать на параде в честь 7-го Ноября. При этом абсолютно безуспешно. Об этом и рассказ. Мы тогда на втором курсе были... Начало семестра, а тут на тебе - приказ из штаба Лен. Округа: Военно-Медицинскую Академию строем на парад!

Любой курсант-медик сорок сороков раз проклинал строевую подготовку. Хотя чего греха таить - даже на самых суровых курсах, где начальники были слишком военные, строевая занимала в самом крайнем случае этак одну десятую от нормы любого командного училища. Академию этот факт вполне устраивал, а вот ЛенОкруг нет. Всякое училище и любая офицерская академия Ленинграда три раза в год (7-е Ноября в День Революции; 1-е Мая, в День солидарности; и на 9-е Мая, в День Победы) на Дворцовой Площади парадным маршем ходят. И вот захотелось Штабу Округа ВМА туда включить. По правде сказать, Академия свою лепту тоже во всесоюзные празники вносилa - в оцеплении стоялa. То есть наш курсант три раза в год работал живым забором, а большее строевой выучки не хватало.

Получил наш строевой отдел этот приказ и призадумался. На подготовку около месяца. Стали наши строевики все курсы гонять - лучших искать. Отобрали. Сделали "сборную солянку" из офицеров 1-го Факультета, затем "краснопогонников", вслед "небеса-летуны", ну а замыкают "мореманы". Красивая "коробка" получилась. На тренировочных маршировках вполне нормально топала. До последней репетиции. Дождь в ту ночь был страшный. По времени - снегу давно лежать, а тут вся Дворцовая в лужах глубоких.

Идут всякие училища - только буруны по лужам. Сии мелкие водные глади на брусчатке как горные реки под строевым шагом пенятся. Идет Академия - тишь да гладь. Строй "академиков" как по комманде перед каждой лужей расходится и ее аккуратно обходит. А что - по воде мокро топать! Посмотрел на это Командующий Округом из своего кабинета, что прямо над Аркой был, и в гнев. Ногами своими маршальскими по паркету топает и орет: "Чтоб этот позор мне столбом стоял - двигаться этим лекарям по парадам категорически запрещаю!"

Говорят, что в 1960-х запретили из-за того, что "полкоробки" не в ногу шло. А вот в 80-х из-за лужи - это точно. Нам приказ разъяренного коммандующего перед строем зачитывали.

И правильно. Традиция у нас такая - что касается "строевой" то не более, чем в оцеплении постоять. Кстати, не плохо время проводили. Каждый сознательный курсант обзаводился пустым контейнером из-под "Глюгицира" - пакета-консерванта для донорской крови. Очень удобная штука! Сама жидкость "Глюгицир" сливается, а пустой пластиковый пакет заполняется 0,5 литра водки, после чего вешается на внутренней стороне шинели подмышкой. Никто не заметит. Пластиковая трубка выводится в рукав. На двоих курсантов в оцеплении достаточно одного пакета. Лёгким прижатием руки к телу живительная влага подается по трубочке через рукав прямо в рот замерзшему и жаждущему "оцепленцу". И греет и веселит! Нет, в оцеплении определенно лучше, хоть и дольше.

НЕ ЧАЙ

На следующем семестре началась у нас трудная наука - Оперативная Хирургия и Топографическая Анатомия, или по нашему Оперативка с Топочкой. Этой кафедрой заправлял один профессор, полковник медслужбы Нечай. Была у профессора Нечая одна привычка - он на своих лекциях всегда чаек прихлебывал из здоровой белой кружки. И был на той кружке красивый рисунок Петропавловского Шпиля и с именной надписью с другой стороны - что-то мелкими буковками, а потом его фамилия довольно крупно, что со скамеек аудитории прочесть можно было. Мы на Факультете тоже чайком баловались. Правда кружек с дарственными надписями у нас не было, и чай мы хлестали из чего придется.