Академия СиЛ. Покорение стихий

— Смотри, — прошипел он. — Теперь мы на равных.

Он оттянул левую руку и с размаху ударил меня кулаком в правую скулу.

В ушах вновь поднялся гул, а голова закружилась.

— Нравится? — кричал Рой, нанося точечные удары по моему лицу. — Так ты хотела?!

Я давилась наполняющей рот кровью и бездушно смотрела перед собой. Рой ударил снова, моя голова, как мячик, отлетела от пола и повернулась набок — идеальная позиция, чтобы свихнуть мне шею.

Вдруг я увидела свои руки: на моих запястьях браслет из посеревшего камня — насмешка судьбы и призрачная надежда на жизнь.

Ловля очередные удары Роя, я прислушивалась к своим ощущениям в кистях и пыталась удержать сознание. Сквозь адскую боль головы пробивалась колкая судорога в ладонях. Я сжала кулаки — получилось. Безумная ухмылка легла на моё лицо.

Рой удивлённо замер.

— Продолжай, — рассмеялась я. — Чего застыл?

Рой растерялся: в его глазах читался страх.

Наверно, встреть я себя на улице, с этой дикой ухмылкой, окровавленным ртом, разбухшей физиономией и безумными глазами, сама бы испугалась, но благо в комнате нет зеркал.

Рой озадаченно сидел на мне, вглядываясь в моё лицо. Он заинтересованно рассматривал меня, наклоняя голову и близясь ко мне — я потянулась к нему навстречу. Медленно, по миллиметру, мы приближались друг к другу, и когда мы достигли интимного расстояния, преодолев которое обычно наступает поцелуй, я завизжала ультразвуком.

Рой отпрыгнул от меня, зацепился за стул и упал — бедолага. Неужели он действительно думал, что я его поцелую?

Я воспользовалась заминкой Роя и сорвала с рук браслеты — если это то, о чём я думаю, то на месте ублюдка я бы сиганула в окно.

Рой заметил мои действия и, не дав мне подняться, запустил в мою сторону воздушную волну. Я машинально скрестила перед собой руки, защищая лицо, и… кажется, это сработало — меня не задело заклятье парня, или оно было слишком слабым.

Временем на рефлексию я не располагала, ведь Рой, неизвестно откуда черпая силы, продолжал быстрые атаки по моему импровизированному воздушному щиту, удерживать который с каждой секундой становилось всё труднее. Череп разрывался изнутри, а изо рта вместе со слюной текла вязкая солёная жидкость, меня качало. Рой уверенно приближался ко мне: шаг, второй — и нас разделяет всего лишь метр. Сейчас либо никогда!

Я мысленно воспроизвела перед глазами плетение «Асфик Хомо», сконцентрировалась на цели и всем сердцем возжелала, чтобы сейчас магия была на моей стороне. Мгновение, и я пускаю заряд.

Лицо Роя искажается в гримасе ужаса. Он хватается за горло и будто пытается снять с шеи невидимые верёвки — зря, я только вошла во вкус.

Моё безразличие сменилось яростью. Я с упоением смотрела, как дезориентировавшись, Рой запутался в своих ногах и, споткнувшись, упал на колени — правильно, ему следует запомнить эту позу.

Я же, напротив, наконец-то поднялась: какое же это блаженство — стоять на обеих ногах, хоть и подкашивающихся.

Рой хрипел и плакал, а моё удовольствие от мести сжирала усталость — долгое заточение оставило свои следы. Разумом я понимала, что продержу заклятье от силы ещё секунд пять, а дальше кто-то из нас умрёт — без жертв этой ночью не обойдётся.

Рой сопротивлялся мне, а я боролась с обмороком. Отчаянно я направила на подонка последние крупицы магии, рискуя выжечь свой резерв. Однако когда на одной чаше весов стоит волшебство, а на другой — твоя жизнь, ты обязательно выберешь второе.

Парень тоскливо пискнул и побледнел, опав на пол. Кажется, в этой опасной игре победила я.

Схватившись за ноющий бок, я закашлялась, но удержалась на ногах: если я сейчас упаду, то стану третьим трупом в этой злополучной комнате. Борясь с нахлынувшей тошнотой, головокружением и адской слабостью, я вышла и побрела по тёмному коридору, опираясь на холодную каменную стену.

Я не знаю, сколько блуждала по зданию, прежде чем нашла подземные коридоры, чтобы после потеряться в них. Однако я вернулась в башню Воздуха раньше, чем рассвет озарил окна общежития.

Ползком добравшись на девятый этаж, я с ноги распахнула дверь.

По комнате летали закрученные в воздушном вихре вещи; приведение, извиваясь червём, мерцало синим; а паук орал на Бронесвальда, катаясь по столу на банке — забавное зрелище, жаль, что мне плевать.

Притворив за собой дверь, я побрела в ванную, где первым делом открыла кран и принялась хлестать ржавую воду — самое вкусное, что я вкушала за последние дни.

Казалось бы, я напилась, теперь мне должно стать легче — где уж там! Меня трясло и тошнило, тошнило и трясло.

Выблевав всё, кажется, даже свою душу, я случайно взглянула в зеркало и испуганно отошла. Моё лицо превратилось в один огромный, опухший чёрный синяк. Мне стало так противно.

Перед глазами пролетели события минувших двух дней — мерзость. Я больше не могла находиться здесь, в месте, которое сгубило меня, Софи, мою подругу, Жака и жалкого, трусливого Роя! Я больше не могла оставаться в Академии СиЛ.