Академия телохранителей

— Розалинда, рад вас видеть, вчерашний вечер был незабываемым, надеюсь, цветы вам понравились? — Что я говорила про белый флаг? Забудьте, война набрала обороты и теперь будут использоваться более интересные методы. Девчонки на меня зло глянули, а Мариса в шоке смотрела то на него, то на моё побледневшее лицо. Зло сжала кулаки, но тут же расслабила их, сложила трогательно ручки на груди и сделала вид, что вот-вот расплачусь. Мило подрагивающие губки, влажные глазки, опущенные плечи.

— Простите, я больше не буду, только не наказывайте меня ещё раз. — И как штрих жалобный голос. — Мне страшно было. — Последнее я прошептала, но так, чтобы окружающие слышали. Настала очередь мужчины скрежетать зубами, а злые взгляды переместились с меня, на него.

— И что же вас так напугало, извольте узнать? Неужели моя кровать такая страшная? — Злость мигом со всех слетела и они уже любопытно стали ловить каждое слово и каждую интонацию, а этот гад заулыбался, ах так?

— Я обдумала ваше предложение, но зачёт сдам сама, мне страшно оставаться с вами наедине, простите. — Оставляем жалобный голос и добавляем страха. Девушки в ужасе посмотрели на профессора и сделали от него пару шагов, спрятавшись за спинами парней.

— Но вы же сами ко мне пришли? — Парни посмотрели на меня со странными эмоциями, так, срочно закругляемся.

— Так вы же позвали, я же не думала, что вы… вы… будете себя так вести. — Чередуем всхлипы. — Я больше не хочу за вас замуж! И цветы свои заберите, невинной деве дарить алые разы, словно специально хотели оскорбить меня! — Занавес. Если честно, то сама не ожидала, что так заверну, а Азара вообще из строя вывело.

— Что ж, мы отстаём от графика, прошу всех в аудиторию, кроме Розалинды, мне с вами надо поговорить. — Однокурсники заходили очень медленно и крайне неохотно, стараясь услышать часть нашего разговора, на ректор принципиально дождался, пока все зайдут, и только после этого закрыл плотно дверь.

— Я вас слушаю, профессор Азар. — Он взлохматил свои волосы пальцами ещё сильнее, глянул в сторону аудитории и тихим голосом начал.

— Хочу принести свои извинения по поводу стадиона, признаю, был не прав, мне стоило лучше следить за расписанием студентов. — Знаете, мне сейчас стало очень обидно.

— Вы извиняетесь только за стадион? — Он на пару секунд задумался и кивнул. — Тогда ваши извинения мне не нужны, если бы не один человек, то я бы сгорела из-за отдачи, в моей палате никого не было в тот момент, когда по вашей милости там оказалась. Прошу извинить, мне нужно занять своё место в аудитории. — Решила обогнуть мужчину и спокойно зайти в кабинет, Азар попытался остановить меня, положив руку на плечо, но уверенно её скинула и даже не обернулась. Он хотел обучить меня внимательности? Пусть сначала сам ею овладеет. Открыла дверь и удивилась, что все смотрели на меня с жалостью, так не будем же их разочаровывать. С грустным лицом села рядом с Марисой, которая прекрасно знала всю историю и очень старалась изобразить праведный гнев за дружку, но глаза выдавали с потрохами, они не просто смеялись, они хохотали, а мне на самом деле было грустно, было неприятно вспоминать тот день, когда никому из преподавателей не было дела до умирающей студентки. В аудиторию вошёл профессор и сразу сел за свой стол.

— Давайте начинать, сегодня разберём законы наследования, в случае, если у усопшего нет прямых наследников, открыли тетрадь и записываем. — Все заскрежетали перьями по бумаге, но откуда-то с задних рядов слышались шепотки. — Кто-то совсем не боится отрабатывать наказание после занятий.

— А то что, будете нас тоже в спальню водить и запугивать? — Спросил мужской голос. Раздалось тихое хихиканье со всех сторон.

— Если так настаиваете, то жду сегодня у дверей в мои покои к восьми вечера. — Вновь хихиканье, но где тут шутка, не поняла, что и спросила у Марисы, а она покраснела, представляете? Раскрепощения южанка покраснела, но смысл так и не сказала. — Продолжаем. — В остальном занятие прошло спокойно, только иногда ловила на себе взгляд профессора. С занятия выходила со смешанными чувствами, а девчонки только добавляли накала, задавая вопросы о нашей мнимой помолвке, даже парочку сочувствующих похлопываний от парней получила. Следующим предметом было ядоведение, он у нас был впервые, но ощущение, что преподаватель и этой дисциплины весьма эксцентричный, до сего момента ни один не подходил в моем понимании под образ почтенного учителя, и мои мысли оказались пророческими. Профессор Дрокхен, великан с приёмной комиссии, держал в огромных ручищах малюсенькую колбу, при этом хищно улыбался.