Академия вампиров. Охотники и жертвы

Весь класс замер по-видимому рассчитывая, что сейчас последует что-то вроде решающего поединка. Моя репутация «неуравновешенной» в действии.

— Что вы себе позволяете? — спросила я тихо, угрожающим голосом.

Теперь физиономию Джесси перекосило от ужаса. Он, конечно, выше меня, но мы оба знали, кто победит, если дело дойдет до схватки. Ральф, однако, самоуверенно ухмыльнулся мне.

— Мы не делали ничего такого, что тебе не понравилось бы. — В его усмешке появился оттенок жестокости. — И даже не мечтай хотя бы дотронуться до нас. Только посмей, и Кирова вышибет тебя отсюда. Будешь жить среди других «кровавых шлюх».

Ученики в классе затаили дыхание, ожидая дальнейшего развития событий. Удивительно, как это мистер Надь сумел не заметить разворачивающейся на его уроке драмы. Мне хотелось врезать им, отколошматить так сильно, что обращение Дмитрия с Джесси выглядело бы легким похлопыванием по спине. Хотелось стереть ухмылку с физиономии Ральфа.

Но пусть он и козел, в его словах содержалась истина. Если я хотя бы прикоснусь к ним, Кирова в мгновение ока выгонит меня. А если меня выгонят, Лисса останется одна. Я сделала глубокий вдох и приняла одно из самых трудных решений в своей жизни: просто развернулась и ушла.

Оставшаяся часть дня прошла ужасно. Отказавшись от драки, я открыла себя для насмешек со стороны. Слухи и шепотки зазвучали громче. Все откровенно таращились на меня. И смеялись. Лисса пыталась заговорить со мной, успокоить меня, но я игнорировала даже ее. Высидела на всех остальных уроках, словно зомби, и по окончании молниеносно сбежала на тренировку с Дмитрием. Он удивленно посмотрел на меня, но не задал никаких вопросов. Оказавшись наконец в своей комнате, я расплакалась впервые за много лет.

Хотя бы отчасти выпустив таким образом пар, я уже собралась надеть пижаму, как услышала стук в дверь. Дмитрий. Бросив на меня внимательный взгляд, он тут же отвел его, видимо, понял, что я плакала. Я тоже поняла по его лицу, что слухи докатились и до него. Он знал.

— Ты в порядке?

— Это не имеет значения, помнишь? Лисса в порядке? Ей придется нелегко..

Забавное выражение возникло на его лице — как будто он страшно удивился, что даже в такие времена я по-прежнему тревожусь о ней. Он поманил меня за собой и повел к задней лестнице, которая обычно была заперта для учеников. Однако сейчас она оказалась открыта, и он жестом показал мне выйти туда. И предупредил тихо: Пять минут. Охваченная любопытством, я вышла на лестничную площадку и увидела Лиссу. Я должна была почувствовать, что она рядом, но, видимо, сумятица в душе помешала этому. Без единого слова она обняла меня и прижала к себе. Я с трудом удержалась от новых слез. Когда наконец она разомкнула руки, взгляд ее был спокоен и тверд.

— Мне очень жаль, — сказала она.

— Это не твоя вина. Обойдется.

Однако она явно сомневалась в этом. Как и я.

— И это моя вина, — сказала она. — Она сделала это, чтобы отомстить мне.

— Она?

— Мия. У Джесси и Ральфа ума не хватило бы такое придумать. Ты сама говорила: Джесси слишком боится Дмитрия, чтобы болтать о том, что произошло. И зачем было так долго ждать? Ведь прошло уже немало времени. Если бы он хотел распускать слухи, то начал бы тогда же. Мня устроила все в отместку тебе за то, что ты рассказала о ее родителях. Не знаю, как ей это удалось, но уверена — это она заставила их говорить всякие гадости.

В глубине души я чувствовала: Лисса права. Джесси и Ральф — всего лишь орудия Мия — вот кто тайный вдохновитель.

— Теперь уже ничего не поделаешь, — вздохнула я.

— Роза…

— Забудь, Лисса. Что сделано, то сделано.

Некоторое время она внимательно вглядывалась в мое лицо.

— Давно я не видела, как ты плачешь.

— Я не плакала.

Душевная боль и сострадание — вот чувства, которые хлынули в меня через нашу связь.

— Нельзя, чтобы она так поступала с тобой.

Я рассмеялась с оттенком горечи, отчасти удивленная чувством собственной беспомощности.

— Но ведь поступила же. Она говорила, что отомстит мне и я не смогу защитить тебя. Ну, так оно и есть. Стоит мне теперь войти в класс…

Внутри возникло отвратительное, тошнотворное ощущение. Я подумала о друзьях и том уважении, которое сумела заслужить, несмотря на нашу более чем скромную роль. Теперь от этого не останется и следа. Отмыться от такой грязи невозможно, по крайней мере в среде мороев. Если тебя заклеймили как «кровавую шлюху», ею ты и останешься. И хуже всего: какой-то темной тайной части меня нравилось быть побежденной.

— Ты не должна и дальше все время кидаться на мою защиту, — сказала Лисса.

Я засмеялась.

— Это моя работа. Я надеюсь стать твоим стражем.

— Понимаю, но я имею в виду — таким образом. Ты не должна страдать из-за меня. Не должна постоянно присматривать за мной. А ты всегда именно так и делаешь. Ты увезла меня отсюда. Ты заботилась обо всем, когда мы были предоставлены сами себе. И даже после возвращения сюда… ты всегда берешь всю работу на себя. Каждый раз, когда я теряю самообладание — как сегодня ночью, — ты тут как тут. Потому что я слабая. Не такая, как ты.

Я покачала головой.