На стенах не висели постеры. Фотографий тоже не было. И украшений. Немного поблекшие розовые обои были роскошь по сравнению с моей предыдущей полностью белой спальней. Я подумала о комнате Коты и о том, как похоже мы организовывали свое пространство. Я размышляла о том, чтобы он подумал о моей комнате, а потом, насколько это было глупо. Он никогда не сможет придти в мою спальню, я не была уверена, что захочет.
До вчерашнего дня моя комната была единственным безопасным убежищем. Если я оставалась в ней, мать не могла меня ругать или наказывать. Сейчас же, когда я испытала чувство свободы, встретилась с людьми, которые милы со мной, комната казалась тюрьмой. Несмотря на ситуацию с Грегом, мысли в моей голове были о парнях и о том, как они заставили меня себя чувствовать.
Внизу зазвонил телефон. Я прибавила громкости в магнитофоне у изголовья кровати.
- Сэнг! - закричала моя мать наверху. - Телефон!
Я открыла глаза.
Я сбежала вниз по лестнице и пронеслась по коридору. Мама стояла босиком на плитке в грязно-розовом халате с собранными на затылке в хвост светлыми волосами. Она была ниже меня, но шире в плечах и сутулая. Ее стеклянные голубые глаза уставились на меня. Она начала передавать трубку мне, но прежде чем я ее коснулась, отдернула руку, передумав.
- Кто тебе звонит? - спросила меня она.
Ее голос был скрипучим и резким.
Я пожала плечами. Я, правда, понятия не имела.
- Может, из школы?
Она подумала об этом и медленно передала трубку мне.
Я нервно ее взяла.
«Пожалуйста, просто возвращайся в свою спальню», - подумала я. Ее глаза метали молнии в мою сторону. Я знала, что грядет.
- Алло? - ответила я.
- Этой Сайлас.
Мое сердце трепетало так сильно, что было трудно стоять. Я пыталась выглядеть безучастно. Моя мама все еще смотрела на меня.
- Привет, - сказала я.
- Просто хотел убедиться, что ты нормально добралась до дома.
Между нами повисла тишина. В голове роились мысли, что же я должна сказать ему, чтобы мама не обрушила на меня шквал вопросов.
- Откуда у тебя мой номер?
- Раздобыл у Коты.
- А...
Я хотела задать еще вопрос, но не знала, как его сформулировать.
- Он сказал, не стоит сразу звонить. Сказал, что ты, вероятно, бесишься из-за случившегося, и тебе нужна передышка.
Кота попросил их избегать меня.
– Я... я в порядке.
- Кто это? - поинтересовалась мама на повышенных тонах.
- Это из школы, - сказала я, достаточно громко, чтобы Сайлас услышал.
Мама посмотрела на меня так, словно не поверила, но все равно пошла в спальню, или, по крайней мере, в направлении нее.
- Не самое лучшее время для разговора? - спросил он.
- Ага, - ответила я, снова пытаясь звучать скучающей и незаинтересованной, на случай если мама будет подслушивать, надеясь, что Сайлас поймет.
- Завтра меня не будет, - сказал он. - У меня тренировка.
- Хорошо.
- Поговорим позже? - спросил он.
Послышался щелчок, а потом звук дыхания. Моя мать взяла другую трубку и подслушивала.
- Ага, - ответила я.
- Пока, - сказал Сайлас и повесил трубку.
Я задержала дыхания, ожидая и слушая дыхание по телефону.
- Алло? - голос моей матери зазвучал эхом в моей голове, потому что я буквально слышала его и в трубке, и из спальни, - Кто говорит?
Я насторожилась и убрала трубку от лица. Я снова услышала щелчок, а затем отключила телефон.
- Сэнг! Иди сюда!
Я вздрогнула, мягко положила трубку на базу и собиралась с духом, придумывая ложь.
Иметь друзей оказалось гораздо сложнее, чем я думала.
- Сэнг, - выплюнула моя мама, свесившись с края кровати.
Матрац прогнулся под ее весом. Когда мне было восемь, моя мать на месяц попала в больницу с гайморитом и вернулась с бутылочкой морфина и прикованной к постели. Родители никогда не говорили нам, что с ней не так, но однажды я подслушала ночной разговор о ее печени и поджелудочной. Иногда ночами она кричала от боли, и отец увозил ее в больницу. Сейчас она держала баночку со своими таблетками в руках, водя рукой по крышке, словно пытаясь вспомнить, когда она выпила последнюю.
- Да, - сказала я шепотом.