Академия звёзд. За горизонтом светлеет счастье

Однако к мисс Штайн я все же попала, причем совершенно случайно.

Я действительно пошла в сад, но не на пробежку. Проспала завтрак, а до обеда, само собой, проголодалась. Решила прогуляться, потому что лежать и ждать обеда было как-то глупо. Рик с парнями отправились в бассейн. Звали меня, но купальным костюмом я не разжилась, а форму для занятий в бассейне нам еще не выдали.

По дороге в сад, на лестнице, я услышала знакомый до скрежета зубов голос. И, так как встречаться с Аластером совершенно не хотела, быстро нырнула в ближайший коридор. Коридор оказался тупиковым, и перед моим носом возникла светящаяся табличка «Д.Штайн, психолог, доктор психологических наук». Думала я недолго, ибо голос Аластера все приближался. Нажала на кнопку звонка и влетела в кабинет, едва дверь отъехала в сторону.

Женщина лет пятидесяти, с длинными светлыми волосами, стояла спиной, подстригала какое-то комнатное растение.

– Проходите, я через секунду освобожусь.

Она увидела меня, и почему-то мне показалось, что напряглась.

– Деминика… здравствуй. Не ожидала тебя здесь увидеть.

– Мы знакомы?

Женщина расплылась в обворожительной улыбке:

– О, нет, я изучаю личные дела всех студентов, и, разумеется, твое мне попалось на глаза. Ты очень…

– Из приюта, – перебила ее я. – Знаю.

– Простите, Деминика, я не хотела вас расстроить. Что ж, иногда и психологи ошибаются. Это делает нас людьми, верно?

Она жестом предложила сесть.

– Итак, я слушаю. Что тебя привело ко мне?

«Можно я у вас минут десять посижу и пойду?» – хотелось спросить мне, но я себя одернула. Пришла – так говори, хуже все равно не будет.

Доктор Штайн затянувшуюся паузу истолковала по-своему.

– Не волнуйся, ничто из того, что ты мне скажешь, не уйдет за пределы этих стен. Я не обсуждаю пациентов с кем-либо. За это предусмотрено очень серьезное наказание и два года тюрьмы. Ты можешь рассказать мне все, Деминика, и я не стану тебя ни осуждать, ни ругать.

– В общем, – вздохнула я, – это из-за Аластера Алворлига.

Женщина внимательно смотрела на меня, ожидая продолжения. Когда его не последовало, сказала:

– Знаешь, ты не первая девушка, которая сидит в этом кресле и говорит такую фразу.

– Вы же сказали, что не обсуждаете пациентов ни с кем.

– Я не называю тебе имен. И единственная цель этой фразы – подсказать тебе, что ты не единственная, кто столкнулся с крутым нравом офицера Алворлига. Если это тебя успокоит, жаловались на него и парни.

– Он меня ненавидит, – вздохнула я.

Ожидала, что врач будет отрицать, но… она только улыбнулась и достала из какого-то шкафа под столом два дымящихся стакана.

– Держи, кофе, только что сварила.

– Спасибо, – смутилась я.

Еще больше смутилась, когда доктор Штайн достала коробку конфет и весьма настойчиво меня ими угостила. Но после шоколада и кофе стало как-то легче, я даже расслабилась.

– Я так понимаю, Аластер – прости, что я его так панибратски – не очень доволен тобой и всячески это демонстрирует.

– Он ко мне придирается, – перефразировала я. – Он надо мной издевается. Он меня ненавидит.

– Да, периодически он выбирает из общей массы студента или двух, и проявляет к ним повышенное внимание. Уже год на него никто не писал жалоб, а теперь вот ему попалась на глаза ты. Знаешь, я бы с удовольствием с ним побеседовала, вот только он обходит мой кабинет стороной.

Мы рассмеялись, и атмосфера стала еще чуточку непринужденнее.

– Что ты сама чувствуешь по этому поводу? – спросила врач. – Ты расстраиваешься?

Я кивнула.

– А почему? Ты не уверена в себе?

– Он ставит мне тройки.

– Но ведь ты знаешь, что достойна большего. Тебе недостаточно этого знания?

Я задумалась.

– Я хочу хорошие оценки, потому что мне нужна стипендия.

– Понимаю, – доктор кивнула. – Хорошее желание. То есть, ты расстраиваешься только из-за оценок? Ты не задумываешься о его словах, тебя волнует лишь формальная сторона вопроса – несправедливые оценки, так?

Я вздохнула, на этот раз тяжелее. Как объяснить то, что я чувствую? Как преодолеть внутренний блок и рассказать хоть кому-то…

– Пообещайте, что никому не расскажете! – попросила я. – Я не готова еще рассказывать это всем и… ему.

– Конечно, Деминика, – мягко произнесла женщина. – Иногда легче поделиться.

– Он мой отец, – на одном дыхании выпалила я.

И, конечно, ожидала, что доктор удивится. Но последующей реакции уж точно не ждала! Она отпрянула и побледнела. Так не бледнеет удивленный человек, так бледнеет вконец шокированный и напуганный человек.

– С вами все в порядке? – неуверенно спросила я.

– Да… да, конечно. – Врач взяла себя в руки и снова улыбнулась, но уже вымученно. – Не каждый день такое слышишь. С чего ты взяла, что Аластер Алворлиг твой отец?

Шаг за шагом вспоминая долгий поиск отца и не менее долгую жизнь в детском доме, я рассказывала обо всех своих неудачах и открытиях. Десять минут, которые я планировала отсидеться у доктора Штайн, превратились в полчаса. Женщина слушала внимательно, и я видела в глубине ее карих глаз беспокойство и какое-то сожаление. Впрочем, я не чувствовала жалости по отношению к себе, и это немного успокаивало.