Академик (СИ)

Резвый, встав со стула и не отводя взгляда от глаз Кабана, произнес.

— Не ты один такой, я за своих не меньше тебя боюсь. Гребанный мультиверсум, ведь знаю, что это копии, а как прижму к себе так на глаза слезы выступают. Тамара, провожая на службу все время повторяет: ты там поосторожней. Переживает, крестит в спину, сам в зеркало видел.

Угрюмо помолчав, Кабан принялся по новой расхаживать по кабинету, размышляя в слух.

— Группа Тумана, не смогла захватить перевозимый из Мирного? белый жемчуг, хотя там все до мелочей было продумано. Я, отправлял на осмотр Носатого, он говорит, что там не срослось как раз из-за напавшей стаи зараженных. Даже элита, протухшая и вскрытая на месте боя обнаружилась. Плюс, ты говоришь ребят рубер с “невидимкой” порвал, похоже это один и тот же погонщик из Мирного. Очень непростой погонщик, умеющий управлять элитой. Ладно, сейчас отсыпайся до завтра и срочно на место тайника с Носатым, осмотрите внимательно вокруг все, думаю моя версия подтвердится.

Академик, устало ступая по второстепенной улице стаба, ловил на себе любопытные взгляды редких прохожих, постоянно поправляя ремень, сползающего с плеча Вала, пешком, добравшись до своего общежития при ангаре, проходя мимо курилки он вскинул в верх руку, поздоровавшись с сидевшими в ней мужчинами с удивлением смотрящих на него. Поднявшись к себе в комнату, мужчина, первым делом сложил все добытые вещи в деревянный шкаф с облупившейся полировкой, стоящий возле его кровати и с ликованием в душе, стянул берцы, засунув отекшие ноги в тапочки, утопал принимать душ. После которого, вернувшись к себе в комнату завалился спать, пластом рухнув на постель. Разбудил Академика негромкий стук в дверь его комнаты.

— Войдите.

Пробурчал мужчина, щурясь спросонья. Это оказалась Яга, принесшая горох за жемчужину.

— Спал милок, разбудила значит, но может и к лучшему, а то ночь заспишь будешь бессонницей маяться. Вот денежка, как уговаривались, горошек. А где меня искать если нужда какая будет, тебе любой в стабе подскажет.

Следом за ушедшей Ягой, почесывая грудь, ввалился Гангрена. Глянувший на лежащего на кровати Академика и пробасивший.

— Ты бы хоть поел прежде чем отрубаться, кишка то не казенная. Ладно лежи, чо уж там, я с собой принес, посидеть да за дела твои побазарить. Мне, Комиссар за тебя речь политику толкал.

Гангрена, ничуть не смущаясь, ухватив своей волосатой ручищей, стоящий у окна стол, пододвинул его к кровати Академика и принялся выставлять на него из тряпочной, самошивной сумки, принесенную еду, довершая все разложенное, водруженной посередине стола, литровой бутылкой водки.

— Столичная.

Указав на бутылку, пояснил с гордостью Гангрена. Неохотно выпив первую, помянув Хмурого, затем еще, за удачное возвращение, а после, душа расслабилась и уже водка не казалась Академику чем-то чуждым, ассоциирующиеся с пьянкой и моральным разложением.

— Ты вот чо, Академик, расскажи значит, как Хмурый зажмурился?

Спросил Гангрена, упирая локти в жалобно скрипнувший стол под его массой. Мужчина, приподняв еще одну рюмку водки, отсалютовал ею Гангрене и опрокинув в себя, поморщился, спешно закусывая ломтиком копченой колбасы. Затем, подражая сидевшему напротив него мужчине, вопреки своему воспитанию, сдвигая расставленную закуску на столе, водрузил на него свои локти. Академик, не спеша, и в паузах подкрепляя свой рассказ парой рюмок, поведал о своих приключениях Гангрене, добавив в конце.

— Мне, Комиссар говорил вас Гангрена, спросить о фермах муровских.

Гангрена с силой почесав район груди, отодвинул в сторону наполненную им рюмку, встав из-за стола, взял в шкафу покойного Хмурого граненый стакан. Наполнив который по верхний рубчик водкой, стоя опрокинул в себя, не закусывая.

— Значит агитирует тебя Комиссар, на стаб службу служить. А про ферму, тут все просто, я там с Комиссаром и познакомился. Меня на кластере с парой корешей муры повязали. Вот и попал в это заведение. Там тебя, кормят, поят, все на халяву, а потом ложут на каталку и в больничку из нутра ливер вырезать, вот только режут по живому, иначе, чо та там у них не срастается, требуха не годная получается. Я пока там чалился, трижды под нож угодил, им сукам мои легкие нравились вот и полосовали по живому.

Поднеся свою ручищу к груди, Гангрена водил ею по кругу, массируя и разминая район легких.

— Извините Гангрена, а как вы выбрались с этой так называемой фермы?

Спросил, смущаясь Академик, убирая свои локти со стола.

— Выбрались, так все просто, повезло что это у муров навроде своей калымной больнички было, барыжили из-под полы по-тихому суки, вот и накрыли стронги ферму эту, так и остались живы мы с Комиссаром. Пока всех как баранов мочили, чтобы значит на волю живыми ни как, мы с ним одного мура зажмурили и в сральне местной засели, отстреливаясь из захваченного ствола. Вот Улей и дал уцелеть, нас правда стронги самих чуть не завалили, когда до хаты прорвались, мол со стволом, значит местные, но потом перетерли, разобрались кто откуда родом.