Академик Трофим Денисович Лысенко

Процесс усиления контроля финансового капитала над фермерскими хозяйствами находился в положительной корреляции с развитием "прогрессивной науки". А именно: "прогрессивная наука" создавала технологии производства семян сначала гибридов, потом ГМ растений, приносивших прибыли корпорациям, а те, в свою очередь, давали этой науке деньги и гранты на дальнейшие исследования в том же направлении.

2'. Развитие вейсманистского направления генетики привело к появлению возможности манипулирования, на физико-химическом уровне, отдельными генами живых организмов, созданию трансгенных модификаций растений и прочему подобному. Одной из новинок, созданных современными генными инженерами, стали терминаторные семена, которые во втором поколении вообще не всходят.

Развитие деятельности первой фирмы, занявшейся коммерческим внедрением инцухт-гибридов кукурузы, Pioneer Hi-Bred Corn, шло сходным образом. С начала 1990-х гг. Pioneer стал приобретать у небезызвестной Monsanto права на созданные той геномодифицированные растения, прежде всего на сою, устойчивую к раундапу[282]. В 1997 г. 20 % акций Pioneer, а в 1999 г. оставшиеся 80 % (за $7.7 млрд.) были приобретены фирмой DuPont. В настоящее время DuPont’s Pioneer Hi-Bred активно продвигает ГМ продукцию на рынках 70 стран и финансирует исследования в области генной инженерии. Продаваемые этой и другими корпорациями терминаторные семена являются как бы далеко усовершенствованными потомками инцухт-гибридов кукурузы, дававших хороший урожай только в первом поколении. Фермеры, перешедшие на посевы такими семенами[283], оказываются вынужденными закупать всякий раз новые семена; фактически, постоянно выплачивать налог владельцам патента на соответствующую трансгенную продукцию[284], а производство продовольствия в стране, допустившей у себя замену терминаторными ГМ семенами исходного генофонда с-х растений, оказывается поставленным под контроль производящих их транснациональных корпораций.

Такая взаимная общность интересов показывает, что вейсманисты 193040-х гг., оппоненты мичуринской биологии, не без оснований относили сторонников внедрения инцухт-гибридов в "свой" лагерь — при всей казавшейся тогда необоснованности этого. Аналогичным образом и сегодня в нашей стране ярые пропагандисты "безопасности трансгенных продуктов" — читай: захвата международным финансовым капиталом сельскохозяйственного рынка России — одновременно являются деятельными борцами против "вредных биологических теорий Лысенко". Приведённое выше парадоксальное утверждение Н. П. Дубинина, будучи переформулировано следующим образом — "Разве в торжестве геномодифицированных продуктов вы не видите замечательного внедрения вейсманизма в сельское хозяйство?" — представляется уже вполне логичным.

Взлёт и падение Н. И. Вавилова

I. Взлёт

Николай Иванович Вавилов[285] (1887–1943 гг.) за пять послереволюционных лет проделал стремительную научно-административную карьеру: от скромного магистранта[286] — преподавателя Саратовских сельскохозяйственных курсов (сентябрь 1917 г.)[287] до директора Отдела прикладной ботаники (1920 г.) и директора Государственного института опытной агрономии (сентябрь 1922 г.), созданного на основе Сельскохозяйственного учёного комитета[288] — фактически, руководителя всей аграрной науки Советской России.

Причины такого стремительного научно-административного взлёта Н. Вавилова могут на первый взгляд показаться загадочными — ведь до своего назначения главой ГИОА и ОПБ он не занимался ключевыми проблемами сельскохозяйственной науки: практической селекцией, семеноводством, сортоиспытаниями; во-вторых, в стране имелись гораздо более опытные специалисты, занимавшиеся этими вопросами ещё в царской России — В. Е. Писарев (1882–1972 гг.), В. В. Таланов (1871–1936 гг.), Г. К. Мейстер (1873–1937 гг.) и другие.

Однако более внимательное рассмотрение показывает, что стремительная карьера Н. Вавилова хорошо вписывалась в происходившие тогда кардинальные преобразования всех сторон жизни российского общества. Новой власти, установившейся в стране после октября 1917 года, требовалось много новых управленцев — прежде всего, идеологически близких к ней и Н. Вавилов этому критерию вполне соответствовал. Так, свою монографию об иммунитете растений (1919 г.) Н. Вавилов посвятил И. И. Мечникову, видному борцу с черносотенной реакцией, уехавшему в 1887 г. из России во Францию в знак протеста против реакционной политики царизма. Близкое окружение Н. Вавилова составляла почти исключительно демократическая интеллигенция, ненавидевшая Сталина.