Академик Трофим Денисович Лысенко

Зарубежная поддержка вейсманистов. Наконец, ещё одним вне-научным ресурсом, имевшимся в распоряжении почти исключительно вейсманистов, были связи с идеологическими единомышленниками за рубежом. Эти связи использовались советскими вейсманистами для повышения своего статуса в глазах коллег и общественности в СССР, а также в попытках оказать давление на правительство. Так, 13 декабря 1936 года, незадолго до начала очередной острой полемики между мичуринцами и вейсманистами на сессии ВАСХНИЛ, в "Нью-Йорк таймс" появилась, очевидно инспирированная из кругов вейсманистов в СССР, статья, где в драматических тонах рассказывалось об аресте Н. Вавилова (что было неправдой) и И. Агола (арестован он действительно был, но не за научные взгляды, а за троцкизм). Эта статья, несомненно, была призвана оказать давление на участников дискуссии и на правительство — в частности, показать, что лиц, неугодных для имеющих столь влиятельных друзей вейсманистов, при случае можно оклеветать в западной прессе. Что позже регулярно и происходило. 17 декабря 1936 года, за два дня до открытия сессии ВАСХНИЛ, видный американский евгеник Ч. Давенпорт обратился в госдепартамент с требованием заявить Советскому Союзу протест и применить против него санкции в связи с "фактами", изложенными в "Нью-Йорк таймс".

Далее, зарубежные доброхоты советских вейсманистов добились решения провести очередной международный конгресс генетиков, запланированный на август 1937 года, в Москве, под председательством Н. Вавилова. Это решение было прежде всего политическим, имевшим целью, во-первых, оказать моральную поддержку всё более неуютно чувствовавшим себя тогда в Советском Союзе троцкистам, в том числе "генетикам"-евгеникам[142]; а во вторых, повысить статус Вавилова и его коллег в глазах представителей правительства.

Однако и это "оргоружие", в целом, не принесло вейсманистам успеха. Его применение имело, скорее, обратный эффект — И. В. Сталин не любил попыток оказать на него давление. Подготовка к конференции генетиков затянулась, а потом она и вовсе была отменена по решению правительства. На провокационную статью в "Нью-Йорк таймс" вынужден был отвечать-оправдываться сам Вавилов, что не улучшило его общественно-политический статус.

Социально-политический контекст

Дискуссии между мичуринцами и вейсманистами 1930-х гг. проходили на фоне обострения социально-политических проблем страны.

Во-первых, в 1920-х — начале 1930-х годов возникли трудности в сельском хозяйстве СССР. Эти трудности попытались углубить, чтобы вызвать недовольство народа и использовать его в своих политических целях, противники установившегося в стране строя. Возникло такое явление как вредительство, принимавшее разные формы — от террора и диверсий до саботажа, неисполнения специалистами своих обязанностей, включая уход в занятия "академическими проблемами".

Во-вторых, в 1930-е годы продолжали вести борьбу с режимом Сталина явные и скрытые троцкисты, остававшиеся на важных партийно-политических должностях, в том числе в сельском хозяйстве.

В третьих, в 1920-30-х годах распространилось очень опасное по своим возможным социальным последствиям лжеучение — евгеника. В СССР оно поддерживалось наиболее видными вейсманистами: Кольцовым, Мёллером, Серебровским.

Сталинское руководство СССР выступало и за ускоренное развитие сельского хозяйства страны, противодействуя вредительству в нём; и против троцкизма, как разрушительного политического течения; и против евгеники, как опасной лженауки.

Эти социально-политические проблемы 1930-х гг. оказали, хотя и косвенное, но значительное влияние на ход и результаты тогдашних дискуссий между мичуринцами и вейсманистами. Дело в том, что многие вейсманисты в СССР 1930-х гг. являлись либо оппозиционерами сталинскому режиму (Вавилов…), либо подозревались в приверженности к троцкизму (Левит, Агол,), либо поддерживали евгенику (Мёллер, Кольцов, Серебровский). И обратно, почти все мичуринцы, во главе с Лысенко, отрицательно относились и к троцкизму, и к "академическому уклону" в сельском хозяйстве, и к евгенике — к последней ещё и потому, что эта лженаука обосновывалась в то время с помощью теорий Вейсмана. Поэтому победа сталинского руководства СССР во второй половине 1930-х годов над троцкизмом, ликвидация органами госбезопасности вредительства в сельском хозяйстве, кампания против евгеники сказались и на результатах вышеупомянутых дискуссий — многие из вейсманистов были репрессированы силовыми структурами в ходе борьбы против троцкистов и вредителей; другие же скомпрометировали себя в глазах общественности и руководства страны поддержкой лженаучных положений евгеники.

Борьба против троцкизма и её влияние на ход дискуссий