Академик

Все же для меня магия была лишь подспорьем в решении различных проблем, и мыслил я все же не как маг. Тогда как среди моих новых друзей было полно представителей полностью магических рас, которые воспринимали мир именно как маги, и их подход и философия очень мне помогали в решении учебных задач.

С озабоченным лицом Гарт несся по улице, взвивая пыль полами своего ярко-алого плаща, и мысли его, как и мои, были явно далеко. Естественно, что мы столкнулись, так как я был тоже слегка рассеян.

Я перехватил уже заваливающегося от столкновения друга и развернул лицом к себе.

— Куда летишь?

— Где бродишь? Сегодня у колдуний эсверк.[4]

— Нам-то что? Эсверк — праздник не для всех. — Я улыбнулся, вспомнив, какие легенды ходили среди академического братства о гулянках колдуний.

— Но! — Он заговорщицки поднял палец и хитро сощурился.

— Что? Сестричка подогнала приглашение? — прервал я его.

— С тобой неинтересно. — Мой друг, изобразив обиду, отвернулся. Затем, резко повернувшись, выпалил: — Зато…

— И даже догадываюсь, что приглашение на двух человек, — вновь прервал я его. И видя, что он набирает воздух для очередной тирады, добил: — И даже то, что одно из приглашений специально для меня. Поэтому ты не сможешь шантажировать меня угрозами взять кого-нибудь другого. — Гарт медленно сдулся. — И самое главное, Гарттониэн Элхотовайл Тирумиэнго двадцать шестой, при возрасте в двести лет и репутации законченного циника можно хотя бы при мне не изображать восемнадцатилетнего юнца?

Он слегка отстранился и совсем другими глазами посмотрел на меня. По коже тут же пробежала короткая волна психозондирования.

— И как результат? — Я насмешливо смотрел на Гарта, поскольку, как я уже говорил, любые попытки магического воздействия на меня имели результат, немногим отличный от нулевого.

В ответ он нахмурился, и правая рука как бы невзначай легла на эфес шпаги.

— Гарт, не дури. Мне плевать, от кого или от чего бегаете вы с сестрой. Но если беда придет за тобой, обещаю, помогу всем, чем смогу.

Он сразу как-то обмяк и медленно выдохнул.

— Но ты пойдешь?

— Разумеется. — Я улыбнулся. — Нам столько лет, на сколько мы себя чувствуем. Пойдем, надо еще подарок девочкам приготовить.

В итоге мы, обойдя почти сотню лавок, лавчонок и больших, в несколько этажей магазинов, остановились на заведении почтенного Эрса Томиранго.

И тут, не стесняемый более необходимостью носить маску недотепистого юнца, Гарт устроил такой торг, что Эрс лично вынес нам по бокалу редкого белого танойского Веерка — вина, абсолютно не поддающегося магическому синтезу.

В конце торга мы стали обладателями двух действительно редких вещиц: амулета Пресветлого Тарна — для защиты практически от любого яда и жезла Повелителей Трав, помогающего отыскивать растения по слепку биохимического кода.

Все это мы красиво упаковали в любезно предоставленные нам за счет заведения коробки и, поскольку времени оставалось достаточно, решили перекусить.

Всяческих едальных заведений на прилегающей к Академии территории было превеликое множество. Конечно, было гораздо проще добраться до ворот Академии и там, в тишине и покое, пообедать в моем любимом «Окосевшем гнурхе», но, во-первых, мы уже были достаточно далеко от входа, а во-вторых, тут был особый мир. Туристы, дипломаты, торговцы, экипажи кораблей и толпы вообще никак не классифицируемого народа.

Завидев наши академические жетоны, нас обслуживали быстро и относительно недорого. Хотя цены Сопряжения в переводе на общедоступные эквиваленты могли вызвать сухость в горле у многих жителей столичных миров. Но престиж дороже, и сюда словно мухи слетались не только те, у кого были здесь дела, но и досужие зеваки. Встречались, однако, и те, что, как мой приятель Гарт, прятались от настигших проблем за жесткие законы Сопряжения.

Одну такую парочку я приметил в самом темном углу заведения. Укутанная в длинное и плотное покрывало женщина и ее спутник, в неприметном кожаном камзоле и с декоративной шпажкой в поясных ножнах. Несмотря на гордый вид, кавалер все время настороженно оглядывался и как бы невзначай касался золоченого эфеса шпаги.

Вполуха прислушиваясь к Гарту, живописующему предстоящие зрелища, я основное внимание уделил скромно беседующей парочке. Я даже не могу сказать, почему именно меня привлекли эти люди. Ну разговаривают себе, никому не мешают. Но было в них то, что я называю запахом беды. Беды не игрушечной, когда рвется ботинок. А настоящей, когда вся жизнь летит к чертям, под откос.

Уже собирался, наплевав на все приличия, подойти, когда мои сомнения были пресечены небольшой группой, видимо, людей, одетых как торговцы, а двигающихся с уверенностью профессиональных бойцов.

Один уже выдернул из-под куртки странноватого вида прибор с удобной рукоятью, когда в него попал огненный шар, запущенный Гартом. Человеку это, как ни странно, не навредило, а вот прибор стек лужицей на пол.

В принципе происшедшего было достаточно, чтобы обеденный зал заполнили охранники Академии. Но они что-то не торопились.