Ах ты... дракон! (СИ)

     Скорей всего, здесь не убирали никогда... возможно, с самого основания фермы.

     Результат был ужасающий.

     Маска могла защитить от многого, но не от этого. Пало отшатнулся, вслепую нащупывая Знак Чивье - он был предназначен для обострения чувств, но мог сработать и в обратную сторону... если... ох, Пятеро богов! Горло жгло и душило, глаза резало, на них мгновенно проступили слезы. Рядом кто-то закашлялся, но попытка набрать воздуху и отдышаться закончилась тут же - спустя миг несчастного, опрометчиво набравшего в грудь воздуху, уже мучительно выворачивало. Потом - еще кого-то...

      Знак сработал только на счет "семь". Запах не ушел, он только ослабел, но, по крайней мере, Пало смог сосредоточиться в мере достаточной для того, чтобы подправить защитное плетение на фильтрацию примесей...

      К тому времени у проклятой двери остались только Пало, Сауссли, достопочтенный правитель города и - удивляться у Северянина сил уже не осталось - Ерина Архиповна. Женщина совершенно хладнокровно поливала свою маску из тыквенной бутылочки. Взгляд она уловила правильно:

     - Фильтр, - глухо прозвучал ее голос. - Меньше пропускать будет. Хотите?

     - Пожалуй... благодарю.

      Со двора уже возвращались "пострадавшие".

     - Козлы... Вода у кого-то есть?

     - Ты нас спрашиваешь или козлов?

     - Вас. Здешних я если о чем и спрошу, то в каком месте болота их утопить...Есть вода или нет?

     - Держи. Запах хуже, чем на бойне...

     - Концлагерь, - непонятно обронила Ерина Архиповна.

      Команда спасателей, бледная и помятая больше, чем после драки, шипя и отплевываясь, наконец собралась и, угрюмо пообещав здешним хозяевам что-нибудь хорошее (ночевку в этой помойке, к примеру!), столпилась у входа. Волноваться из-за возможного столкновения с кем-то из "фермеров" "спасатели" перестали. Наоборот, кое-кто об этом даже мечтал - по крайней мере, Пало именно так истолковал слова одного из юнцов, вслух пожелавшего, чтоб ему попался кто-то из этих "свинюков", мол, настроение как раз подходящее...

      Кое-кто последовал примеру Ерины Архиповны и побрызгал на маску водой. Терпеть на лице влажный холод было неприятно, но что тут поделаешь...

      Последние когти из груди и глаз убрались нескоро.

      А за порогом была тишина.

      Холодок тревоги мимолетно пошевелил волосы на затылке: живые существа не способны на долгую неподвижность. Они дышат, они переминаются с ноги на ногу, они могут закашляться или чихнуть. Даже во сне живые не находятся в неподвижности, постоянно меняя положение тела.

      А здесь царила тишина. Абсолютная. И темнота...

      Опоздали?

      Неужели они опоздали?

      Северянин снова коснулся запястья. Шарик света, почему-то очень слабого, непривычно желтоватого, спорхнул с кожи, неуверенно поднялся в воздух, несколько раз дернулся вправо-влево, точно выбирая куда лететь. И наконец, нехотя осветил черный неровный пол (под ногами хлюпнуло), переплетение каких-то толстых брусьев... откуда-то взявшийся здесь камень-валун причудливых очертаний - и зачем было тащить сюда эту каменюку - какие-то горшки с крышками, пучок цепей с огромными ошейниками...

     И никого.

     Коготь сблизил-разнял ладони, выпуская удвоенный светильник. С руки Эвки поднялся третий. Стало светлее... но не понятнее.

     Драконов не было. Только ряды валунов.

     Внутренность сарая представляла собой что-то вроде одной длинной комнаты, заполненной подобиями клеток. В таких крестьяне держат птицу - неплотных клетках, плетеных из веток... только вместо куриц тут были камни - целые скалы. "Клетки" были заполнены неровно. Где-то пусто, а где-то сразу два камня. Обязательно два...

     Пало прищурился на ближайшую пару. Два одинаково грязных черно-серых валуна, соединенных массивной цепью. Одинаково неподвижных. Совсем неподвижных.

     Только один дрожит.

      Камень?!

     - Проклятье!

      В давние личиночьи времена был у Пало один товарищ по убежищу, он любил мастерить игрушки и с "головоломками": например, в картине-рисунке с изображением зимнего леса надо было отыскать спрятанных белок, а чертах человечьего лица и высокой прическе - затаившуюся жабу. Личинкам очень нравился тот момент, когда под взглядом картинка словно менялась, выпуская затаенное...

      Так произошло и сейчас. Перспектива сместилась, что-то сдвинулось в сознании, и он увидел...

      Клетки, и правда клетки - кое-как связанные из бревен и брусьев, неуклюжие, сами по себе вряд ли способные удержать драконышей... но в каждой из них лежал камень, с вделанной в него цепью, и ошейник на этой цепи плотно сжимал шею драконьего малыша.

      Поэтому сами клетки деревянные - держали не они...

      Поэтому особо не охраняли - как при таких условиях сбежишь?

      Поэтому, наверное, их плохо кормили - чтобы не хватило сил на пламя, чтобы не могли пережечь или расплавить цепь... А уж тем более унести с собой свою "тюрьму".

      И даже если получится... все равно кругом болота, не уйдешь. И не улетишь - детеныши не летают, крылья слабые.

      Им не деться отсюда никуда. Только на игредиенты.

      "Нас было четырнадцать"... - всплыл в памяти хрипловатый голос драконыша.

      "Напрасно я плохо подумал о здешнем вельхо, - отстраненно подумал Пало. - Сволочь - но не дурак, далеко не дурак"...