Ах ты... дракон!

— И ррраз! — не менее вдохновенно возопила вторая группа, поднимая таран повыше…

Дверь — предмет неодушевленный и ни сочувствием, ни восторгом проникаться не торопившийся. А посему стояла насмерть, не пропуская внутрь ни единого человека. Пало в это пока вмешиваться не собирался — чем больше усилий будет потрачено доброхотами на штурм, тем больше будет потом уважение к вельхо, которые обойдутся без штурма, а только магией… Вот заодно и ценить оную приучатся.

А вельхо пока держали совет. Пилле Рубин и Эвки Беригу (на сей раз соизволившие отодвинуть вечные споры на потом) заканчивали с установкой предупреждающих вид на границе «пострадавшей территории». Наскоро налепленные иллюзии включали в себя знак из пяти переплетенных колец (стандартную эмблему Нойта-вельхо) и не менее стандартный значок алой молнии, зависшей над стилизованной человеческой фигуркой. Хорошо известное всем предупреждение об опасности. Каждые три минуты человечек оживал и, проговорив краткий вариант событий на площади, изрекал предостережение и просьбу оставаться дома.

— Если вы ощущаете в себе нечто странное, обратитесь к стороже, — требовательно басил хрупкий человечек, — с белой лентой на шапке. Если разыскиваете родственников, обратитесь к стороже с синей лентой. Если желаете что-либо передать родственникам, еду, одежду, лекарства, обратитесь к стороже с красной лентой. Сохраняйте спокойствие, все закончилось благополучно. Сохраняйте спокойствие.

— Какие еще ленточки? — нахмурился Пало.

— Ерина Архип… Ар… словом, та несравненная дама, что навела тут порядок, послала за ними тех шустрых парнишек. Сейчас как раз идет раздача.

— Так это ее идея?

— Да, подошла и предложила. Пало, ты не спрашивал, откуда она?

— Нет.

Но спрошу обязательно.

— Была бы она помоложе — взяли бы к себе, а? — помечтал Эвки Беригу. — И характер, и опыт… магия опять-таки полезная.

— Была бы она помоложе — я бы на ней женился, — фыркнул Пилле Рубин. — А возраст магу не помеха. Немного магии — и она шустрее молодой забегает. Вон хоть Бира Майки вспомнить…

— Вот именно, если вспомнить, — не ответил на их веселье северянин. — Заканчивайте с границей. Ночь наступила, а всю эту массу еще надо где-то размещать и как-то кормить. И проверять самоконтроль — хотя бы начерно. Иначе они такое натворят, если их домой отпустить…

Пора слать вестника в Нойта-Вельхо… и надо крепко подумать, что именно говорить.

Возражений не последовало: Рука прекрасно понимала, что произошедшие события находятся далеко за рамками привычных расследований, и рады этому будут далеко не все. Особенно в свете некоторых откровений старого вельхо.

— Когда обсудим? — только и спросил Вида. — Меня кое-что очень тревожит…

— Соберемся к полуночи. До урочного часа связи время еще будет.

— Согласен.

— Согласен, — одновременно выдохнули вечные спорщики.

— Согласен! — отозвался сверху Гэрвин, успевший набросить «тянучку» на хозяина «золотой лавки» и вознестись вместе с ней и добычей на уровень второй крыши. Впрочем, неудача его не расстроила… а может, это была вовсе не неудача? Гэрвин порой выбирал довольно необычные методы расследования. — Ох ты…

— Что такое?

— Сейчас-сейчас… — самый молодой член команды о чем-то перешепнулся со своей «спасаемой добычей», и они дружно рванули повыше, еще чуть-чуть… и исчезли над третьим выступом.

— Гэрвин!!!

Спустя несколько мгновений над крышей заплясал огонек, и веселый голос Гэрвина провозгласил:

— Эй, вы там дверь сломали? Если нет, то ломайте скорей и поднимайтесь! Это стоит видеть…

— Что?

— Наши драконоловы тут! И в каком они виде…

Чем драконоловы умудрились наступить на хвост незлобивому Гэрвину, любопытно? Ранее Пало не отмечал в нем стремления злорадствовать над чужой бедой. Это задание воистину стало временем многих открытий.

— А точнее?

— Точнее не могу! — огонек описал в воздухе залихватскую извилину и взмыл обратно к создателю. — Это надо видеть! Поднимайтесь!

Горожане немедленно преисполнились горячего сочувствия к героям… (хотя, вероятно, дело было в обычном человеческом желании поглазеть на того, кому хуже, чем самому зрителю). По крайней мере, из одного сострадания не смотрят такими жадными глазами…

Под шумок особо кое-кто из горожан (видимо, особо сочувствующие) вскрыли принесенные для чествования бочонки и принялись за опробование содержимого. Попробовавшему возмутиться молоденькому сторожнику чуть смутившимися сочувствующими было доходчиво разъяснено, что это вовсе не акт грабежа. Нет-нет-нет! Это они… того… помогают!

Ну а что? Вдруг да героям подсовывают негодящую выпивку? А вдруг среди горожан (упаси боги, конечно) есть те самые? Староверы? Такие ж могут и отомстить! Яду какого сыпануть, соображаешь? А они того… предовратят. Разве ж можно не заступиться за своих спасителей? Они грудью встанут и глоткой защитят, вот!

Пока парень растерянно хмурился, пытаясь вникнуть в логику событий, особо наглые сострадающие перешли в атаку.

Мол, а сторожник что, героям помогать не хочет? Может он вообще из этих? А ну, пей до дна! Пей, не робей…