Ах ты... дракон!

Мерцание зачарованных светильников. Драконыш рядом с растерянно оттопыренными крыльями — серебристый. Драконыш напротив, светлая шкурка которого черна от налипшей грязи. Пара вельхо чуть дальше — неукротимых исследователей, подпали им Пятый бог хвосты за дивную идею притащить в город драконьего детеныша… Холм черной едко пахнущей земли — парни до сих пор в ней по самый пояс. С перемазанных лиц потихоньку сползают улыбки — вельхо постепенно осознают, насколько неудачны обстоятельства их появления. И драконовер-градоправитель, быстро и молча проталкивающийся к месту событий. Первый раз Пало так рад был увидеть «белого лиса».

И — полигон. Замерший в ошеломленном молчании. Почему-то Пало видел только глаза — недоверчивые… непонимающие пока… Только глаза.

Сейчас.

Сейчас все… решится.

Стоит кому-то сейчас крикнуть… Пало мог бы удержать любую толпу — но не магов дичков, не владеющих собой. И стоит людям сорваться — конец. Он не может позволить навредить драконышу. Дело не только в дракончиках, не только в малышке «внучке». Если дички начнут убивать, если сорвутся в атаку на голой силе, их будет не остановить. Города не станет. Останется… что-то. Кровавая каша и дикие отпечатки, от которых еще века будет веять безумной жутью.

Будь оно все проклято.

Пало шевельнулся, собираясь встать между дракончиками. Рукава на всякий случай распустить, только незаметно… Гэрвин, что-то сообразив, лихорадочно раскапывается…

Но прежде чем Пало сдвинулся с места, драконовер добрался до места, а толпа взорвалась страхом и злостью, в дело вступили сами драконыши. Один драконыш. Грязный, весь в липкой черноте, какой-то ободранный драконий детеныш, безотрывно смотревший на людей диковатыми черными глазами, что-то не то прошипел, не то всхлипнул — и бросился к малышке, бестолково разглядывающей свои новообретенные крылышки. Миг — и он рядом.

Тихий короткий рык — взлетающая ему навстречу серебристая головка и вспышка синего на короне. Штуша заполошно бьет крохотными крыльями, пытаясь удержаться на месте. Еще один рык драконыша, кивок на людей, непонимание, почти отчаяние… и уже безнадежный рывок.

Это похоже на атаку, очень похоже.

Только миг спустя вельхо понимает, что драконыш не душит малышку — черные крылья обхватывают более мелкое серебристое тельце, накрывают, подрагивающая спина заслоняет от толпы, от людей… Защищает. Прикрывая собой.

Пятеро богов, он тоже думает… он тоже ждет того, что нападут…

— Что происходит? — громко и официально осведомляется наконец-то добравшийся до места белый лис. — Если господа маги принесли в наш город драконенка, то, уверен, у них были на это какие-то причины! Мы же им доверяем?

Он обращается к толпе, к горожанам, а Пало и Гэрвину достается сквозь зубы быстрое:

— Вам лучше придумать что-то… и быстро!

Качнувшаяся толпа снова застыла.

Белому лису верили.

А драконыш дрогнул. По напряженной спине прошла короткая крупная дрожь — замерцали, разбегаясь по коже, блики светильников, будто рябь на воде. И он затих, весь сжавшись — как большой птенец перед злой кошкой.

Птенец.

— Что ж это деется? — взлетел над толпой чей-то голос, сердитый, женский. — Чего пугаете ребятенков, злыдни?!

Поварша легко раздвинула людей крепко сбитым телом, вышла вперед и...

Толпа заволновалась:

— Чей-та это она? Рехнулась?

— Цыц, дурень! Глянь-ко, он же и впрямь боится!

— Ишь, вцепился — не оторвешь.

— Защищает. Помнишь, как сторожников сын сестренку от преступивших так прятал?

— И впрямь — малой ведь еще. Малые.

— Чего его приволокли-то?

— А кто их знает, магов.

— Вельхо только дай дракона-то!

— Ага, тут же на части порежут…

— Вот больших бы и ловили! Ребятенков на что хватать?

— Весь поранетый, гляди-ка…

— Чешую общипали, злыдни, на амулеты небось.

— Жалко…

— Слышь, остай Пало! Вели своим отнести ребятенка где взяли! Нечего дитев из дому воровать!

— Не дело!

— Во-во! Только полечить сперва!

И Пало понял, что он никогда не поймет людей.

Разбираться с парой вельхо, вдруг подавшихся в драконоловы, пришлось здесь же, на полигоне. Люди, так же внезапно превратившиеся в драконоверов и всей душой сочувствовавшие «малышам», не поняли бы, если бы «господа вельхо» уединились вместо принародного объяснения своих непонятных поступков.

Разбирательство пришлось совмещать с лечением драконенка. Точнее — с отмыванием, потому что пытаться лечить грязную кожу может лишь скорбный разумом. Еще точнее — с уговорами, потому что несмотря на мягкие голоса, отсутствие атак и сердитые попытки «внучки» выбраться из-под своего живого щита, этот живой ком разжиматься в отказывается.

Кроме того, на полигон постоянно приходили новые сограждане, привлеченные разговорами о прибытии новых драконов в их многострадаль… счастливый город. А поскольку новички желали быть в курсе всех новостей, то было шумно.

— Да это не мы его так! Пало, скажи им!

— Слышь, а что тут деется? Ты гляди, и взаправду — дракончики. Ой, какие маленькие…

— Мы его таким уже нашли!

— Поэтому и забрали…

— Во как обнял сестренку… Вот бедолага.

— Да это не сестра, это наша, местная девчоночка.

— Как?!

— Напугалась, вот и…