Ахалъ-Тэкинская экспедицiя генерала Скобелева въ 1880-1881гг. съ приложеніем карты и плана

Послѣ неудачныхъ одновременныхъ аттакъ на фланги и тылъ, непріятель мѣняетъ тактику и устремляется всею массою на правый флангъ. Отрядъ, перемѣнивъ фронтъ, встрѣчаетъ его картечью изъ 6-ти орудій и батальнымъ ружейнымъ огнемъ; тогда противникъ начинаетъ уже отступать. Былъ моментъ, когда наша кавалерійская цѣпь, тѣснимая тэкинцами, стала съуживаться. Въ это время впереди цѣпи, на походномъ креслѣ, очутился генералъ Скобелевъ, который спокойно осматривалъ въ бинокль движеніе непріятели. Послѣ этого Скобелевъ не выѣзжалъ болѣе изъ цѣпи.

Съ наступленіемъ вечера преслѣдованіе текинцевъ почти прекратилось.

9-го числа отрядъ прибылъ обратно въ Бами, сдѣлавъ въ оба конца 230 вёрстъ. Всѣ посѣвы непріятеля по дорогѣ были уничтожены.

Потеря съ нашей стороны заключалась: въ 3-хъ убитыхъ, 8 раненыхъ и 8 контуженныхъ. Непріятель потерялъ до 400 чел. [23]), въ числѣ которыхъ было убито и нѣсколько именитыхъ людей: такъ, напр., Худеяръ, ханъ Бегерден-скій, три сердаря изъ Мерва. Потеря послѣднихъ особенно поразила тэкинцевъ.

Результаты, добытые рекогносцировкой, давали возможность, болѣе или менѣе, оріентироваться при выработкѣ плана дальнѣйшихъ военныхъ дѣйствій.

Между солдатами и казаками передоваго отряда, знавшими прежде Скобелева лишь по наслышкѣ и видавшими его теперь въ бою, вѣра въ генерала сдѣлалась фаталистической.

"Кого не побѣдитъ Скобелевъ, того никто не побѣдитъ", говорили они, считая его заговореннымъ отъ пули.

Вскорѣ послѣ этой рекогносцировки генералъ Скобелевъ отправился въ объѣздъ коммуникаціонной линіи, назначивъ въ Бами командующимъ передовымъ отрядомъ начальника артиллеріи — полковника Вержбицкаго, начальникомъ-же штаба его — капитана Мельницкаго. Бамійскій постъ въ это время представлялъ изъ себя довольно сильное укрѣпленіе, вооруженное 26 орудіями и расположенное въ сторонѣ отъ полуразрушенной непріятельской крѣпости, на обширной площади, переходившей непосредственно въ предгорье Копепетдагскаго хребта. Вода изъ горнаго ручья была проведена посредствомъ множества канавокъ во всѣ части войска, стоявшія въ укрѣпленіи, что значительно оживляло бивуакъ. Кромѣ того, устроено два бассейна для купанья и баня.

Прибывъ въ Бами 1 октября, я нашелъ всѣхъ обывателей'его въ напряженномъ ожиданіи начала военныхъ дѣйствій. Послѣднимъ предвидѣлось, однако, нѣкоторое, замедленіе, благодаря различнымъ препятствіямъ въ организація транспортовъ съ довольствіемъ, еще не выступавшихъ изъ Красноводска. Тѣмъ не менѣе, сообщенное мною начальнику отряда, полковнику Вержбицкому, порученіе отъ генерала Скобелева относительно движенія впередъ, весьма оживило стараго ветерана.

— Ну, если выступимъ и не 20-го октября, а въ первыхъ числахъ ноября, то и слава Богу, — отвѣтилъ онъ мнѣ.

Полковнику было уже лѣтъ за 60. Весь въ сѣдинахъ и морщинахъ, съ очень добрымъ и симпатичнымъ лицомъ, онъ любилъ, однако, постоянно ворчать. Въ отрядѣ его на — и, не смотря на доброту, все-таки побаивались.

— Если бы не Скобелевъ, ушелъ бы на боковую; давно ужъ пора, старъ сталъ— похварываю, — говорилъ полковникъ какъ-то за вечернимъ чаемъ.

"Вотъ на старости лѣтъ навѣсили бѣленькій, указывалъ онъ на Георгіевскій крестъ въ петлицѣ[24]! Да что-же прикажете дѣлать! Скобелевъ мнѣ въ сыновья, а то и во внуки годенъ, а я вотъ, старикъ, служу у него и буду служить хоть до самой смерти. Уменъ онъ, батюшка мой, большой умница, люблю такихъ".

Вся кропотливая дѣятельность по отряду лежала на молодомъ капитанѣ Мельницкомъ. Какъ начальникъ штаба передоваго отряда, Мельницкій дѣйствительно былъ правою рукою Вержбицкаго, или даже "двумя руками", въ чемъ признавался самъ полковникъ. Его очень любили и называли "кипятилкой", такъ какъ не было ни одной минуты, когда Мельницкій былъ спокоенъ и безъ работы. За что бы онъ только нн брался, все дѣлалъ съ лихорадочной поспѣшностью, что не мѣшало ему быть, однако, точнымъ въ исполненіи и въ отдачѣ приказаній.

Жизнь на передовомъ пунктѣ замѣтно отличалась своимъ оживленіемъ отъ жизни на другихъ постахъ. Офицерство устроило здѣсь нѣчто въ родѣ клуба, помѣщавшагося въ большомъ дивизіонномъ намётѣ, гдѣ были разставлены вѣнскіе стулья и ломберные столы, доставленные на верблюдахъ изъ Красноводскаго клуба. На столахъ аккуратно разложены журналы и газеты, хотя и очень поздней по-лучки. Раза два въ недѣлю клубъ освѣщался по вечерамъ стеариновыми свѣчами, играла полковая музыка, и собравшаяся публика услаждала себя общественнымъ чаемъ, картами, разсказами интересныхъ эпизодовъ и даже пѣніемъ любителей. Прекраснаго пола, конечно, не было: онъ существовалъ только въ грезахъ и воспоминаніяхъ. Утро посвящалось ученію солдатъ; нѣкоторые занимались охотой, но по близости, что бы не попасть въ тэкинскія лапы.

Обѣдали въ скадчину — кружками. Но болѣе многолюдный столъ имѣла артиллерія, гдѣ участвовалъ тоже и "дѣдъ".