Ахиллесова пята

– Может быть, – согласился Василий Иванович и, после небольшой, но весьма насыщенной паузы, громко вздохнув, обратился к сидящим справа от него подчиненным. – Так, мои юные друзья. Видя некоторое недоумение и немой вопрос на лицах, считаю необходимым сразу же сделать некоторые разъяснения. Сейчас здесь, перед вами, находится еще один полноправный, то есть я хотел сказать полноценный... участник только что проведенной нами... успешно или нет, это мы выясним чуть позже... операции. Причем участник не просто полноценный, а, можно с полным основанием сказать, ключевой. Вам всем хорошо известна моя, не побоюсь этого слова, фанатичная приверженность одному из непреложных правил разведки. Любое проверочное мероприятие, любая операция должна иметь какое-то прикрытие, иными словами, страховку. Ведь что такое, если говорить упрощенно, наша работа? По сути, это тот же поиск истины. С помощью специфических сил, средств и методов. А что есть истина? – Он прервал свою речь и устремил на аудиторию вопросительный взгляд. – Сакраментальный вопрос.

– Ну... – протянул Бутко, ставший первым объектом этого взгляда и, по всей видимости, застигнутый несколько врасплох заданным вопросом. – Это правда.

– Правда, это то, что ты мне говоришь. Или не говоришь, – пристально глядя на него, произнес субъект взгляда. – А истина это то, что?.. – он перевел взгляд на сидящего на стуле Иванова.

– Ты знаешь. Или не знаешь, – после небольшого раздумья произнес тот и тут же поправился: – Я имею в виду, человек.

– Верно. То есть соответствие нашего знания реальному положению дел. Окружающей нас объективной действительности. Можно ли познать истину? Вопрос без ответа. К сожалению, наш разум слишком ограничен. Наверное, мы в состоянии только приблизиться к ее постижению. С чем можно сравнить истину? Я бы ее сравнил с большим, даже с гигантским шаром. И вот каждый из нас стоит перед этим шаром и видит только свой небольшой участок, или сектор этой истины. И нам даже невдомек, что из себя представляет эта истина со своей тыльной, невидимой нам стороны. Более того, как мы вообще можем узнать, шар это или нечто совершенно противоположное. К чему я сделал сейчас это философско-лирическое отступление. К тому, чтобы каждый из вас еще раз зарубил себе на носу, что чем больше глаз и с разных сторон смотрят на этот шар, тем более объемной и полной становится общая картинка, тем более мы приближаемся к истине. То есть к пониманию того, что шар есть шар, а не какой-нибудь там параллелепипед или многогранник. Вот почему нам, помимо всего прочего, был нужен Артюхов. И именно по этой же причине я попросил нашего многоуважаемого Ивана Прокофьевича, нашего, можно сказать... зубра в отставке, нашу живую легенду, подключиться к этому делу, вместе со своей замечательной супругой, своим боевым соратником, Лидией Тимофеевной, с кем на совместном счету у них, надо заметить, немало славных дел.

– Мне кажется, нам сейчас в историю не стоит особенно углубляться, – донеслось из кресла. – А уж в дифирамбы тем паче.

– Это все для общей картины, – успокоил автора сделанного замечания Ахаян. – Но вы правы. Я думаю, мы также можем опустить все лишние детали, подробности. Особенно касающиеся подготовки. Хотя, надо заметить, проблем у нас, особенно на начальной стадии, было немало. Паспорта, визы. Все же оформлялось в считаные дни. Но это еще мелочи. Самое главное, уломать еще надо было. Не Ивана Прокофьевича. Он у нас на такие дела как пионер. Начальство чтобы добро дало. Но, Господь помог, все, слава богу, утряслось. И в назначенный час Иван Прокофьевич и Лидия Тимофеевна поднялись на пароход, заняли свою каюту в классе?..

– «Карония», – подсказал Иван Прокофьевич.

– ...«Карония», и благополучно отправились в плавание вместе с остальными героями нашей эпопеи. Ну а об остальном... – Ахаян повернул голову налево, – я полагаю, Иван Прокофьич вам уже сам...

Сидящий в кресле старик вздохнул и немного подался вперед.

– Ну что, ребятки, я тоже особенно растекаться-то не буду. – Он посмотрел на Бутко и кивнул в сторону Иванова. – Вон здесь живой свидетель сидит. Он, если нужно, поведает. О том, что видел. И слышал. Я же вам расскажу то, чего он не видел. И о чем слышать был не должен. Но для начала достанем-ка моего помощника. – Иван Прокофьевич открыл стоящий возле его ног портфель и достал оттуда какой-то непонятный предмет, основным элементом которого был небольшой шар, напоминающий глобус и закрепленный на металлической оси, уходящей в плоскую подставку. Возле глобуса, на тоненьких проволочках, были закреплены еще два маленьких шарика-спутника.

– Астролябия, – усмехнулся Иванов.

– Какая астролябия?

– Да это так подруга наша прибор этот назвала. А что это, кстати, вообще такое?

– Это? – озадаченно протянул хозяин прибора. – А хрен его знает. Это лучше спросить у того, кто мне его раздобыл. – Он перевел вопросительный взгляд на Ахаяна.