Ахиллесова пята разведки

Как только замелькали силуэты партизан в отсветах пожара, фашисты открыли огонь из автоматов и пулеметов. Немцы редко заходили в лес даже днем, не то что ночью, но на дорогах по деревьям насажали «кукушек-снайперов».

Опять завязалась сильная перестрелка. Свернули на лесную дорогу. В стороне услышали стон, встали, прислушались: да, кто-то стонет. Пошли, увидели двоих тяжело раненных. Как они тут очутились? Может, посчи-

167

тали их мертвыми или решили, что нет смысла везти. Один уже почти умирал, у второго весь бок был разворочен, крови много потерял, чуть живой.

Один из них попросил, чтобы мы пристрелили. Я смотрела очумелыми глазами и не могла понять, что он просит. А он молил пристрелить, так как с рассветом придут фашисты и будут издеваться.

Я сказала, что не смогу этого сделать. Раненый замолчал и обреченно махнул рукой. У меня в кармане брюк лежал пистолет. Вложила его в руку раненого. Не знаю, правильно ли я поступила, но иначе поступить не могла».

Исчерпав возможности перехода линии фронта, Центр принял решение перебросить членов делегации из немецкого тыла самолетами. Руководство операцией было возложено на представителя Центра майора П.Савельева и офицера разведотдела 1-го Украинского фронта Н.Леонтьева. Непосредственно переброску проводила специальная группа, которую возглавил О.Горчаков. В нее вошли два радиста — Киселев («Вова») и Потупова («Лена»). Все разведчики обладали достаточным опытом работы в тылу врага.

Комбриг Каплун получил указания Центра и приступил к оборудованию площадки для приема самолета У-2 с «Большой земли». Разведчики подобрали для этого небольшую поляну с твердым грунтом. Со всех сторон поляна была окружена болотом. По ночам бойцы бригады тайно выравнивали ее — пилили деревья, корчевали пни, вырубали кустарник, сносили кочки. На случай нападения противника разработали систему обороны этого лесного аэродрома, установили пулеметы, подготовили сигнальные костры.

Ночью 5 мая спецгруппа Леонтьева с аэродрома подскока северо-западнее Ковеля, на двух самолетах У-2 вылетела на Запад, в район расположения бригады

Каплуна.

Однако над партизанской площадкой появился лишь один самолет. Покружив над лесом, он возвратился назад. Корреспондент «Лена» сообщила в разведотдел

168

фронта: «5 мая 1944 года. В 24.00 был над точкой посадки. Поляна выбрана удачно. «Вова» на подскок не вернулся. 6 мая повторим вылет...»

Второй самолет не смог найти лесной аэродром. Возвращаясь, он сбился с курса и сделал вынужденную посадку в районе Мозыря, к счастью, на нашей территории. Радист Киселев сообщил в Центр: «Сигнальных костров у цели не обнаружил. Местонахождения Леонтьева неизвестно. Наш самолет произвел вынужденную посадку... Прошу прислать горючее и пропеллер. Вова».

Леонтьев и Соловьев по поводу неудачного вылета доложили в Москву: «На точку улетели два самолета У-2, задание осталось невыполненным. Для партизан бросили вымпел о необходимости подрубить лес. Один самолет на аэродром подскока Не вернулся. Ввиду плохой погоды 6 мая не летали...»

Однако и дальнейшая переменчивая погода спутала планы разведчиков. На брестские леса обрушились проливные дожди. Они шли, не переставая, несколько дней.

Выполнение задания затягивалось, и это тревожило Центр. Корреспонденты «Вова» и «Лена» сообщали в Москву: «7 мая вылет не состоялся в связи с плохой погодой». «8 мая была нелетная погода». «С 9 мая по 12 мая не летали ввиду плохих метеоусловий».

Тем временем положение польской делегации осложнялось. 11 мая, через радиостанцию группы Матеюка они обратились в Москву: «Центр, тов. Димитрову. Делегация наша два месяца в дороге. Здоровье членов делегации плохое. Две недели ожидали переброски через фронт самолетом: без результата. Для реализации целей нашей миссии необходима ваша помощь. Номер 39».

Центр требует от майора Савельева ускорить проведение операции. Вновь к партизанам вылетают два самолета. 15 мая польская делегация вывезена на советскую территорию и на следующий день была отправлена в столицу.

Так по линиям специальной радиосвязи военной разведки была подготовлена и проведена важнейшая политическая операция. Эта связь в сложнейшей обстановке

169

стала единственным средством, обеспечившим успех операции.

Однако вскоре после делегации Крайовой Рады Народовой встала проблема вывода из немецкого тыла еще одного поляка — генерала Роля-Жимерского.

Первое сообщение о встрече с генералом поступило также от группы Матеюка. В ответ радист Орлеанская приняла радиограмму Центра: «Первое — Центр благодарит вас за работу, проведенную в связи с перелетом и отправкой... поляков, и достойно вас отметит. Об этом никто, повторяю, никто кроме вас знать не должен.

Второе — донесите, где находится сейчас Роля-Жимерский, есть ли с ним связь? Через кого и как часто она может осуществляться?»

Получив необходимые данные, Центр решил вывезти генерала в Москву самолетом через базу оперативного центра под командованием В. Пелеха («Галицкий»), находившегося в это время в Липских лесах, в Польше под Люблином.