Ахиллесова пята разведки

С сентября 1961 года до августа 1962 года Георгий Большаков лично встречался с Кеннеди более сорока раз. Были также беседы с людьми, близкими к Роберту и Джону, — Сэлинджером, Уайтом, Ростоу. Обсуждались кубинская и берлинская проблемы, события в Лаосе и Вьетнаме.

Крепли личные отношения Большакова с Робертом Кеннеди. Достаточно сказать, что Георгий Никитович был приглашен на годовщину свадьбы Роберта, где присутствовали только родственники и самые близкие друзья.

...В конце августа 1962 года Большаков засобирался в отпуск. В последний день месяца его принял в Белом доме сам президент и передал личное письмо для Хрущева.

В Москве Хрущева не было, он отдыхал в Пицунде. Туда же после прилета в Советский Союз пригласили и Большакова. Состоялась долгая, подробная беседа.

После отпуска 3 октября Георгий Никитович возвратился в Вашингтон. Он передал Кеннеди все, что просил Хрущев. Но Роберт принял его на удивление холодно и записал лишь фразу из хрущевского устного послания о том, что Советский Союз поставляет на Кубу оружие только оборонительного характера.

Как выяснилось позже, уже 10 августа 1962 года директор ЦРУ Дж.Маккоун предупредил президента о возможной переброске советских ракет на Кубу.

10 октября на стол Кеннеди легли снимки с самолета-разведчика У-2. Они подтвердили установку ракет средней дальности на острове.

266

Так что холодность встречи была вполне понятна: Роберт Кеннеди знал о ракетах. Но о них и не подозревал Большаков.

22 октября после выступления Джона Кеннеди по радио и телевидению его близкий друг, журналист Чарлз Бартлетт, входивший в президентскую команду, пригласил Большакова и раскрыл перед ним планшеты с фотографиями стартовых площадок. Георгий Никитович был поражен. Позже он с горечью вспоминал: «Правду таили не только от «чужих», но и от «своих»... Мне горько думать о том, что в этом вопросе меня считали лжецом и Роберт Кеннеди и другие люди, которые, как и я, прилагали много усилий, чтобы добиться сближения».

Существует версия, якобы президент США, узнав о ракетах, сказал брату: «Нас обманывают все, и Большаков тоже».

Таким образом, Большаков был сильно скомпрометирован. И тем не менее, когда мир уже стоял на грани ядерной катастрофы, Роберт Кеннеди еще раз обратился к Георгию Большакову.

27 октября после встречи с Добрыниным он позвонил Большакову.

«Президент, начавший блокаду, — сказал Роберт Кеннеди, — стал сейчас пленником своих же собственных действий и ему почти невозможно будет сдержать военных в ближайшие сутки, если не поступит позитивного ответа из Москвы».

Брат президента просил передать это в Москву.

А на следующий день ему позвонил Барлетт. Москва передавала открытым текстом письмо Хрущева президенту Кеннеди.

Позже Большаков скажет о том утре: «Часы, отсчитывающие секунды войны, стали отсчитывать мир».

Георгий Никитович Большаков был одним из многих в разведке, кто уводил нашу страну от пропасти ядерной войны. Все его сообщения, другие материалы передавались службой спецрадиосвязи ГРУ, как в Америке, так и на Кубе.

267

Среди тех, кто организовал и поддерживал спецрадиосвязь Гаваны с Москвой (а такая связь в предкризисный период и во время октябрьских событий велась только на агентурной радиостанции ГРУ), — были разведчики-радисты А.Климушкин, Е.Пронов, позже в 1963 году — А.Миков.

Вспоминает полковник в отставке Е.Пронов:

«22 октября 1962 года президент США Д.Ф.Кеннеди в своем выступлении объявил об установлении блокады вокруг Кубы. В тот же день в 17.40 Главнокомандующий Революционными вооруженными силами Республики Кубы команданте Фидель Кастро издал приказ о мобилизации по боевой тревоге.

С 22 октября по указанию Революционного правительства Кубы работа на всех посольских радиостанциях была запрещена.

Телевидение США круглосуточно вело передачи на Кубу, передавая репортажи из ООН, военных баз и штаб-квартир кубинских контрреволюционеров, обосновавшихся в Майями.

По указанию Центра была проведена проверка резервной радиосвязи с Москвой на радиостанции «Иркут», а также на коротковолновой войсковой подвижной радиостанции. Для проведения сеанса двухсторонней связи мне пришлось выехать ночью на авиабазу в Сан-Антонио-де-лос-Ваньо.

2 ноября на Кубу прибыл первый заместитель Председателя Совета Министров СССР А.И.Микоян. Этим шагом подчеркивалась решимость Советского Союза защищать Кубу.

Вся шифропереписка Микояна с советским правительством шла через радиостанцию «Тростник».

В нескольких милях от входа в порт Гаваны в нейтральных водах Флоридского пролива постоянно находился американский разведывательный корабль, который осуществлял постоянный контроль радиообстановки в эфире.

Территория страны находилась под наблюдением авиаразведки США. Американские самолеты совершали полеты на небольших высотах вблизи побережья».

268

В отчете службы спецрадиосвязи ГРУ о том периоде говорится: «Радиостанция «Тростник» поддерживала бесперебойную связь с Москвой. Радиообмен по данной линии связи особенно усилился в период пребывания на Кубе первого заместителя Председателя Совета Министров СССР А.И.Микояна.