«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

Александр быстро нашел своего – куратора 8-й армии, и тот без лишних разговоров отвел его к начальнику отдела кадров генералу Орехову, полному мужчине с одутловатым лицом. Александр узнал его – именно Орехов оформлял авиатехника Покрышкина на учебу в академию имени Жуковского в тридцатые годы.

Как это обычно бывает у кадровиков, Орехов поинтересовался самочувствием Покрышкина и, получив удовлетворяющий его ответ, перешел к делу:

– Так вот, Александр Иванович, – не торопясь, начал генерал, – вам предлагается должность начальника отдела боевой подготовки истребительной авиации Военно-воздушных сил. В вашем подчинении будет группа инструкторов по воздушному бою и стрельбе. Их обязанность – выезжать в полки, дивизии и обобщать их опыт, составлять руководящие документы по боевому применению авиации и лично, непосредственно в боях, проверять, как они выполняются, что в них устарело и требует замены, внесения нового. Личным примером в боях, показом и рассказом учить командиров и летчиков, как правильно, по всем правилам военной науки нужно бить врага. Вы будете осуществлять руководство работой инструкторов, периодически тоже выезжать на фронт и выполнять аналогичные функции. Подчиняться будете начальнику управления истребительной авиации генералу Правдину – опытному боевому летчику, воевавшему с финнами, на Ленинградском фронте, под Сталинградом, на Юго-Западном фронте…

Покрышкин в растерянности молчал. С должности заместителя командира полка и на такой высокий пост…

Орехов продолжил:

– Вам предлагается высокая должность. Достаточно сказать, что должность старшего инспектора вашего отдела приравнена к должности командира дивизии, а у вас должность еще выше. Вам присвоят генеральское звание, у вас будет персональная автомашина, вам предоставят квартиру в Москве.

Покрышкин по-прежнему молчал. В голове у него был полный сумбур. Орехов, видимо, понял его состояние, и не стал торопить с ответом:

– Подумайте. Я закажу вам пропуск на завтра.

Освободившись, Покрышкин заторопился в гостиницу. Нужно было посоветоваться с Марией.

Она с беспокойством взглянула на него, едва он появился, ожидая, что он что-то расскажет важное, но услышала совсем другое:

– Пойдем пообедаем в ресторане, – предложил Александр.

По его виду она поняла, что он чем-то сильно взволнован.

– Куда?

– Да тут же в гостинице.

– Сашенька, милый, ты даже не представляешь, какие тут цены. При таких ценах мы через два дня останемся без денег. Мы пойдем с тобой в ресторан для приезжих военных. Там можно недорого пообедать.

Пока Александр был в штабе ВВС, практичная Мария уже все разузнала у горничной.

Они нашли удобное место у окна, сделали заказ. Теперь можно было поговорить.

– …Во-первых, я сомневаюсь в успехе этой работы, – скороговоркой возбужденно говорил Александр. – Чтобы инструктору-летчику грамотно воевать, нужно самому хорошо изучить воздушную обстановку того района, где ему придется участвовать в боях, знать особенности, привычки, нравы и традиции полков и дивизий, с которыми он будет летать. А это дается временем, и не малым. Инструкторы будут прибывать в кратковременные командировки. Как же они смогут контролировать работу авиации, а тем более учить показом, как нужно по науке бить врага, когда они сами не имеют возможности глубоко врасти во фронтовую обстановку?

Он налил из бутылки в стаканы пиво и отпил глоток. Она молчала, зная по опыту, что ему нужно дать возможнооть выговориться.

– Конечно, штабная работа безопасна, – уже спокойнее продолжал он, – но я не люблю командовать из-за стола. Сижу тут в кабинете, а сам все время думаю: как там в полку без меня? Не хочу покидать свой полк. Там мои друзья и мои ученики. Если без меня моих ребят посбивают, я потом до конца жизни не смогу жить со спокойной совестью. А что они скажут, если узнают, что я, задолго до конца войны, уйду с фронта? Скажут: тихой жизни захотел, а может быть, и того хуже. Нет, я не могу, и перед памятью моих боевых товарищей, погибших на фронте, не имею права давать повод для таких разговоров.

Хочу воевать до Победы, дойти до самого Берлина, а потом можно переходить на штабную должность. Согласна?

– Правильно, Сашенька, правильно, – отвечала Мария, ласково поглаживая его руку. – Меня тоже тянет на фронт, там люди как-то лучше.

– Соглашусь остаться, генеральшей будешь!

– Мне все равно, дорогой, где с тобой быть, только бы вместе! Ты обо мне не думай…

– Значит, решено! Давай отметим наше решение пивом!

Наутро Покрышкин явился к начальнику отдела кадров и, едва присев, категорически заявил, что от предложения отказывается.

– Как так «не хочу»? – удивился Орехов. – Ваш опыт нужен другим. Надо вооружать знаниями молодежь…

По всему чувствовалось, что пожилой генерал огорчен.

– Опыт у меня есть, но я чувствую, что с такой должностью не справлюсь.

– Ну, это не страшно. Поможем, если будет трудно.

Поняв, что заранее приготовленные аргументы результатов не принесли, Александр отбросил всякую дипломатию.

– До конца войны с фронта не уйду! – выпалил он, напряженно глядя в глаза кадровика.