«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

Через несколько дней его неожиданно вызвали в штаб армии. После завтрака он быстренько собрался и приехал на полуторке в санчасть – проститься о Марией.

Возвращая томик Гюго, он сказал:

– Спасибо. Прекрасный роман. Надеюсь, я его не задержал?

– Ничего, я рада, что он вам понравился.

Они разговаривали в амбулатории, вокруг сновали люди.

– Что ж, вероятно, мы с вами больше не увидимся. Меня вызывают в штаб нашей армии и хотят назначить в другой полк, – сообщил он.

Они вышли на крыльцо. Стоял чудесный осенний день, легкий ветерок шевелил листья у деревьев возле дома.

– Так что не поминайте лихом! – Покрышкин козырнул. Он хотел еще что-то сказать, но не решился.

– Да вроде бы не за что, – тихо ответила она.

До нее еще не доходило, что все это правда, что они действительно расстаются, и, может быть, навсегда.

Он легко сбежал с пригорка, прыгнул в кузов полуторки, и машина тронулась. Из кабины ей приветливо помахал рукой Андрей Труд.

Мария с грустью посмотрела вслед. Потом спохватилась, стала лихорадочно перелистывать книгу: «Ну как же так! Мог же хотя бы записку написать! Может, больше не увидимся… Да и почему, собственно говоря, он должен мне писать. Кто я ему? Подумаешь, познакомились… Поговорили… И все…»

Она вернулась в амбулаторию и принялась за свои дела. Примерно через час над поселком на бреющем пронесся истребитель и покачал крыльями. «Вот тебе, медсестра, последний привет», – подумала Мария, услышав грохот мотора и увидев в окно быстро удаляющийся силуэт самолета.

9

– Ну, как дела, капитан? – приветствовал Покрышкина на следующее утро командующий армией генерал-майор Науменко, когда тот доложил о прибытии.

– Нормально, товарищ генерал.

– Садись и расскажи толком, что там с тобой произошло.

Саша коротко стал излагать суть дела, генерал внимательно его слушал.

– Вот что, Покрышкин, – сказал генерал, когда капитан закончил рассказ. – Я думаю, что в свой полк тебе возвращаться не следует, сам понимаешь, почему. Предлагаю тебе должность заместиля командира в другом полку. Поезжай на аэродром, посмотри новые самолеты, которые получил этот полк, подумай, а завтра утром все окончательно решим. Согласен?

– Согласен, товарищ генерал!

Науменко тут же вызвал адъютанта и дал ему указание доставить Покрышкина на аэродром.

Расчет генерала был правильным. Увидев новые «Ла-5», Саша забыл обо всем на свете. Истребители действительно были чудесными. Удачно закапотированный мощный мотор казался совсем небольшим, сплюснутый с боков фюзеляж плавно сходил на нет у самого руля поворота. Воздухозаборник и маслорадиатор были убраны так, что их практически было не видно. Тонкие, высокие стойки шасси придавали самолету изящность, как бы подчеркивали его стремительность. И вооружение мощное – две синхронизированные пушки 20-го калибра.

До самого вечера Покрышкин бродил по аэродрому, любовался истребителями, беседовал с техниками, поднимался в кабину, включал рацию. Да, это была уже не та техника, на которой он начинал войну.

А вечером, ворочаясь на жесткой койке в общежитии с боку на бок, он все не мог уснуть. «Как быть? – уже в который раз задавал себе вопрос. – Что завтра сказать генералу? Машины, конечно, хорошие, но ведь и наш полк будет получать новые самолеты. Ради чего я должен расстаться с однополчанами, с преданным другом Вадимом и с Марией, которая мне так понравилась? Только из-за того, что не сложились отношения с командиром полка?.. Так эти командиры приходят и уходят… Сколько их еще может быть на моем веку, тем более в войну. С командиром полка мне делить нечего. Свое дело на войне я всегда выполнял и буду выполнять честно, а там видно будет. Все, решено – остаюсь!»

На душе как-то сразу стало легко, и он быстро уснул.

Утром Покрышкин доложил командующему о своем решении. Генерал, к его удивлению, не настаивал. Сам был летчиком, поэтому прекрасно понимал, какое значение для пилота имеет коллектив, в котором он вырос и приобрел авторитет. К тому же, в воздушных боях он всегда должен знать, на кого может положиться.

Не мешкая, Саша вылетел на своем стареньком «Яке» в Манас.

10

Вечером того же дня в санчасти появился Андрей Труд. Разыскав Марию, он со своей неизменной хитрой улыбочкой на губах, предложил:

– Машенька, налей мне сто граммов спиртика, тогда скажу, где тебя Сашка Покрышкин ожидает.

– Вот еще, – в сердцах воскликнула она, – не мог придумать что-нибудь поумнее! Говоришь глупости всякие. К тому же, чтоб ты знал, я с пьянчужками никаких дел не имею!

– Машенька, вот ей-богу, Сашка тебя ждет!

Она посмотрела на него внимательно. Говорит серьезно или ее разыгрывает, как он это обычно любит делать? Но на плутоватом лице Труда на этот раз она ничего прочесть не могла.

– Ну что ты такое говоришь. Откуда же ему здесь взяться, если он вчера утром улетел? Ты же его сам провожал. И мне он сказал, что навсегда…

– А вот и не навсегда! Ладно, не буду, насчет спиртика я пошутил, но вот то, что Сашка действительно тебя ожидает, – это факт. Выйди проверь, если не веришь!