Аккорды безумия (СИ)

Я не знаю, какая сила вела меня и заставила проделать всё это — всё прошло так, как я задумал, культисты рухнули на пол мёртвыми, заливая полы тёмной кровью. Бросил оружие на пол, принялся разглядывать их одеяния. Неплохая куртка и неплохой наплечник — если обрезать длинные полы с боков, в ней должно быть вполне удобно и тепло, а наплечник сможет принимать на себя скользящие удары. И чары на их робе куда лучше, чем на нашей форме — ускоряющие восстановление магической энергии, как раз то, что нужно нам, волшебникам. Намного лучше, чем зачарование, уменьшающее расход энергии лишь на заклинания одной единственной школы — Разрушения. И один из кинжалов — из лунного камня, хорошей работы, я тоже заберу себе.

— Где ты научился так сражаться?

Вопрос Фреи звучал для меня странно, глупо. Она видела кинжал у меня на поясе, неужели она думала, что я для красоты его ношу?

— А ты думала, кинжал у меня на поясе для красоты висит?

— Нет… просто…

Я вновь одарил женщину строгим взглядом в надежде, что она замолчит, снял с норда-культиста верхнюю часть его робы и надел на себя. Длинным обрезком ткани завязал волосы в хвост — так будет ещё удобнее. Прикрепил к своей перевязи ещё один кинжал.

— Идём дальше.

Мы с боем пробивались в глубины храма, нашими противниками в основном были неупокоенные мертвецы, лишь однажды нам попалась небольшая группа культистов. Я заметил, что драугры почти не трогали их, хоть заклинаниями отпугивания нежити эти люди и данмеры не пользовались.

Чем дальше мы двигались, тем больше я удивлялся Мираку — храмом это уже можно было назвать очень тяжело. Крепость, замок — что угодно, но не место поклонения. Нам приходилось преодолевать ловушки — среди которых раскачивающиеся лезвия были самым, пожалуй, несложным испытанием. Я видел, как скелеты каких-то людей были использованы как украшения, развешенные на решётках — словно для запугивания. Мы набрели на небольшую камеру — являвшуюся, кажется, тупиком, и над её потолком висел скелет дракона, словно ящер стал охотничьим трофеем.

Ты когда-нибудь задумывался, Мастер, что такое безумие? Знаешь, как оно рождается? Слышал ли ты в своей голове голоса — но не понимал ни слова, что они тебе говорят?

Стена, испещрённая какими-то отметинами, звала меня, один из символов в центре начинал светиться, будто что-то говорил мне…

MUL!

MUL!

MUL!

Я смотрел на слово, как заворожённый, изучал каждую черту, каждую точку, хоть и абсолютно не понимал их значения. Я пытался разглядеть его, прочувствовать, повторить — но ничего не происходило. Потоки какой-то странной энергии обволакивали меня, впитывались, сливались с моей сущностью, я тонул в их светло-голубом с прожилками золота сиянии. Такое уже было со мной — возле древних нордских руин к северу от нашего лагеря.

— Фрея, ты слышишь это? — я надеялся, что такие стены в силу каких-то своих особенностей распространяют какие-то иллюзии на всех разумных существ, пытался успокоить себя же, убедиться, что мой рассудок всё ещё в порядке. — Ты видишь?

— Что я должна видеть и слышать? — в голосе скаалки звучало недоумение.

— Ну вот же, смотри, — я ткнул в светящийся голубым символ, звавший меня. — Он светится и что-то пытается сказать, но я не понимаю ни слова. Неужели ты не слышишь и не чувствуешь?

Фрея прожигала меня взглядом, хотела задать вопросы — дикарка, кажется, не спешит объявлять меня сумасшедшим. Где-то рядом с нами послышались щелчки, крышки каменных гробов отлетали, выпуская своих обитателей.

— Бежим!

Кажется, это крикнули мы оба — и оба кинулись из этой камеры прочь, мне едва хватило воли, чтобы призвать на помощь грозового атронаха.

— Эльф! Помоги мне!

Скаалка остановилась возле горящей жаровни, пыталась опрокинуть её — но сил ей не хватало. Я обхватил до боли горячий её выступ, служивший украшением; кожа моих форменных перчаток немного защищала, уменьшала боль — без неё на моих руках наверняка образовались бы волдыри. Мы ухитрились скинуть горящие угли на неупокоенных мертвецов — и это, кажется, их задержало.

Я остановился возле каменного выступа — идеальная позиция для того, чтобы расстреливать приближающихся драугров из засады, а если один из них владеет той странной магией, выступ послужит нам идеальным убежищем. Скаалка, кажется, поняла мой план, отдала мне зажженные стрелы, а сама оборвала подол одного из убитых культистов и обмотала им один из своих топоров.

— Если драугры не остановятся и доберутся сюда — подожги тряпку, — потребовала она. — Я закончу остальное.

Мертвецы начали прорываться из огненной ловушки — парочка из них спустя некоторое время падала и догорала, ещё троих мне удалось подстрелить подожжёнными стрелами. За ловушкой снова раздался тот нечеловеческий вопль, по ступеням поднялась ещё одна немёртвая женщина в рогатом шлеме. Я снова выстрелил подожжённой стрелой — но тварь отбила её щитом. Призвал атронаха на помощь — пусть отвлечёт внимание.

— Подожги, — потребовала Фрея. — Я доберусь к драугру поближе и убью его.