Аккорды мракобесия. Том I

Как предатель интересов русского народа, Ленин заявил о себе еще, будучи в эмиграции. Он выступил с заявлением о том, что его партия за поражение России в войне с Германией. Русские пролетарии и русская интеллигенция поддержала это предательское заявление криками ура. Однако Ленин с тревогой ждал обратной реакции со стороны классовых врагов, меценатов, спонсировавших его террористическую партию, включая интеллигенцию, русских писателей и прочего образованного люда, составляющего направляющий костяк русского государства. Но, такой реакции не последовало. Никто не обратил внимания на это иезуитское решение какой-то малоизвестной партии. Как и раньше, помощь продолжала поступать, особенно в денежном выражении. Царское правительство молчаливо реагировало не только на заявления своих врагов, но и на всякие сообщества, которые занимались пропагандой и не выступали против власти с оружием в руках.

Русские меценаты по-прежнему продолжали высылать огромные суммы бандитам на будущую революцию. Русская интеллигенция собирала пожертвования по копейке, особенно с бедных студентов и посылала своему будущему смертельному врагу. Ленин задумался, расхохотался и произнес:

— Гусская интеллигенция — говно. Как только мы победим, я изгоню из России этих интеллектуалов, а оставшемся отрублю головы.

В чем-то он был прав. Русские интеллигенты звали Русь к топору вместо того, что присмотреться, прислушаться, определиться, не попасть под чары афериста, и организоваться для защиты России. Что же касается советской интеллигенции, то к слову говно надо было прибавить слово собачье. Мои сокурсники в университете всегда носили толстые книги Маркса и Энгельса под левым и правым плечом, просто так, чтоб показать свою преданность, а домашнюю клетушку, в которой проживали, украшали портретами Ленина и Сталина от пола до потолка. Если вы пришли к ним в гости, то разговор велся вокруг имени Мордыхая Леви, но о том, что этот паршивый жид нашлепал кучу детей от служанок и экономок — Боже упаси. Да и никто не знал таких подробностей.

Захватив власть в России, Ленин поневоле превратился из друга, шпиона во врага Германии. Ленин успешно уничтожал рабочих и крестьян России, но был негодным воякой против Германии и постоянно вынюхивал, как бы, на каких условиях заключить с ней мирный договор. Немцы тут же вспомнили, что этот коротышка с красными, немного выученными глазами должен Германии сто миллионов золотых марок, пошли на переговоры с коротышкой, но потребовали уступить огромные территории вплоть до кавказских гор, всю Украину и Белоруссию. Предатель Ленин тут же согласился и послал в Брест Бронштейна, но Лейба занялся какими-то своими делами и сорвал переговоры. И в Политбюро стали возмущаться. Брестский мир — позор для России.

Тогда Ленин, в парике, выскочил на трибуну.

— Вы все ду…аки. Я покидаю пост СНК и всех вас придурки. Вон немцы у порога Петрограда. Потом будет поздно, а это архи важно, товарищи.

Янкель Кацнельсон стал сморкаться, пустил слезу и мочу в штаны, а потом запричитал:

— Волод, а Волод, не оставляй нас, преданных тебе сирот. Да цорт с этой Россией, с этими дураками Иванами, чтоб они все издохли, как они нам надоели, они месают нам зить, творить великие дела.

Тут и Апфельбаум поднял руку, а потом занял трибуну.

— Товарисци! Россия — поганая страна. Ее надо ликвидировать. Я Петроград почти весь вырезал, Петроград пуст, трупы из Невы убраны. Берите с меня пример. А товарища Ленина я не дам уволить. Только через мой труп. Ленин и Россия не сопоставимы. Россия не стоит одного ногтя товарища Ленина, вот сто я вам сказу, товарисси.

Уже к марту 1918 года было видно, что большевики ничего не хотели иметь общего с Россией. Брестский мир показал, что большевики не испытывали никаких теплых чувств к ней. Они были первые, кто начали называть Россию дерьмом.

Для большевиков разделение России на мелкие кусочки, даже путем уступок Германии в территориальных вопросах, было важнее, чем национальные интересы, потому что целью было только — сохранение «пролетарской революции» и власти их партии, которая решилась на разгон Учредительного собрания.

В марте 1918 года, в связи с развалом фронта, немцы беспрепятственно продвигались по территории России и уже вошли в Киев. В это время, немцы понимали, что их армия вышла на оперативный простор. Они начали немедленно перебрасывать свои лучшие части на Западный фронт для поддержки тамошних войск в войне против Антанты.

Один из командующих немецкой армии генерал Людендорфф уверял свой штаб, что приток свежих войск с Восточного фронта, позволит им увеличить концентрацию войск на Западе, что даст возможность провести решающую операцию против Антанты, которая позволит им выйти из войны на приемлемых для Германии условиях.

В это время председатель Совнаркома В.И. Ленин просил наркома иностранных дел Г.В. Чичерина немедленно заключить с Германией мирный договор. Однако переговоры между большевиками и Германией замедлились и их февральский перерыв привел ко стремительному наступлению немцев на Восточном фронте.