…Куда я не заглядывал уже месяца два всё по тем же причинам. Делить заработанное между нашим и общим бюджетом и персонально её нуждами я сразу предоставил эльфийке – на одну-две серебрушки в день при республиканских ценах не особо разгуляешься, а тут и осень с плохой погодой подоспела, да и сама Рона явно заслуживает награду за свои труды. Просто я не представлял,
– Ты мною доволен,
– А ты как думаешь? – заключил хитрюгу в объятия я. Ну конечно, если бы она сразу сказала о росте выручки, такого бы эффекта не было – тем более, рост наверняка был постепенный и не слишком быстрый. Зато теперь похвастаться действительно было чем! – Единственное… В следующий раз надоумь Ладу не звать халявных едоков, а продавать билеты на эксклюзивный закрытый концерт
– Тридцать процентов с посредника хватит, – певуче перебила меня девушка. Пожалуй, если сестрёнка увидит этот тлеющий в глазах Роны
“Волшебная сила искусства”. Всегда думал, что это просто красивый оборот такой, но… На моих глазах Рона, без всякой магии, творила реальное волшебство – превращала сборище людей и нелюдей в
Каких-то сорок минут – и все собравшиеся разумные весело болтают, подпевают, едва менестрель берётся за инструмент, галдят, шутят и веселятся. Острые уши на голове у кошкодевушки разве что пропеллером не крутятся, отражая эмоции химеры. И это именно музыка сделала – она, и мелодичный, сильный голос Роны, потому что три бутылки слабенького десертного вина на десять морд – плюнуть и растереть. Подействовала общая атмосфера и на меня. Я с самого начала держался в сторонке, не желая лезть в чужой праздник жизни – иначе эльфийке пришлось бы общаться преимущественно со мной, да и стражница волей-неволей выделяла бы меня из остальных благодаря Печати гражданина. Но даже так меня постепенно захлёстывало общее настроение, и оттого словно разжималась глубоко внутри туго сжатая пружина. Мартин был абсолютно прав, когда говорил, что нужно отдыхать, и отдыхать по-разному.
Пользуясь своим местом в углу, я больше наблюдал, чем что-то делал. И чаще всего мой взгляд останавливался на Юм. Химера искренне веселилась, было хорошо заметно, что подобное времяпрепровождение выпадает ей нечасто. Она расслабилась, но контролировать себя не перестала. По крайней мере, когда её пару раз шутливо толкнули локтём под рёбра, от ответных тычков никто не улетел в стену. Я уже не говорю, что своими изящными пальчиками пограничница могла не только раздавить в стеклянную крошку стакан, но и совершенно без усилий отломить кусок столешницы. А с усилиями – и от пехотного, окованного щита!
Я теперь вообще знал о химерах много больше чем раньше, особенно о разумных. Например, умилительные взмахи