Аконит

По пути к дому она явственно ощущала спиной присутствие Джона. Кора была даже рада такому вниманию. Последнее время, прогуливаясь по улице, она часто поглядывала на прохожих, особенно на мужчин, особенно на высоких и хромающих. Каждый из них мог оказаться Аконитом. Убийца мерещился ей за каждым поворотом, за каждой дверью, он глядел окнами домов, дышал трубами заводов на окраине, говорил ветром. Он стал городом. А может, так только казалось, и Кора единственная, кто думал об этом.

У ворот во двор она остановилась, приметив знакомую фигуру миссис Шарп, застывшую у почтового ящика. Руки вдовы судорожно сжимали какое-то письмо. К удивлению Коры, женщина решила прочесть его прямо на улице, распаковав в какой-то несвойственной ей спешке. Газеты ворохом лежали на земле, у ног, будто их вытащили, но приметив послание, выронили.

– Здравствуйте!

Миссис Шарп вздрогнула и подняла голову. Блеснувший в ее глазах животный испуг тут же исчез, как только она поняла, что это лишь соседская девчонка. Впрочем, ответа Кора не дождалась. Вдова смяла письмо, развернулась и скрылась в доме, хлопнув дверью.

Кора растерянно моргнула и, словно ища поддержки, оглянулась к Джону. Тот издали наблюдал за ней, привалившись к фонарному столбу. Заметив ее замешательство, он выпрямился и сделал шаг вперед. Он наверняка ждал от нее ответа, но Кора, не видя его лица, помахала ему рукой и наконец скрылась под защитой дома Нортвудов.

7. Свидетельница

Хронометр как всегда мерно тикал. Звук привычный, но на этот раз невероятно раздражающий. Он прорывался в сознание, пропитывал кожу, вливался в вены, стучал в унисон с ее сердцем, дышал ее легкими.

Тик-так.

Время уходит, скоро Аконит кого-то убьет.

Тик-так.

Возможно, он уже кого-то убивает.

Тик-так.

Или закончил и теперь оставляет последние штрихи.

Тик-так.

Кора раздраженно откинула одеяло и вскочила с кровати. Схватив с комода хронометр, она сняла заднюю крышку и вытащила махонький кристаллик. Стрелки замерли, тиканье прекратилось.

В образовавшейся топкой тишине сгущался мрак, слышалась легкая поступь надвигающейся беды. Дом спал. Первая половина ночи миновала, но сон так и не шел.

Кора, недовольно пыхтя, откинула волосы и вышла из комнаты. Отдохнуть ей не удастся, так что нужно придумать, чем себя занять. Возможно, помогут книги. Что-то увлекательное, что отвлечет ее от убийств.

В коридоре Кора тихо прошмыгнула мимо дверей родительской спальни. Покои дочерей находились дальше от лестницы с противоположной стороны. Сестра занимала две комнаты – небольшой зал и спальню, из которой можно было выйти в общую ванную. В свое время она доставила Коре много неприятностей, когда Линда незаметно пробиралась к ней в спальню. В результате, после замужества сестры, Кора занавесила вход в покои Линды шпалерой с единорогом, лишь бы не видеть злосчастную дверь.

Вместе с тишиной на лестнице царила тьма. Дома она не казалась такой пугающей. В помещениях оставался знакомый запах, а каждый поворот и угол были ей знакомы.

Прямо перед лестницей закрытые двери, за ними прихожая с небольшим гардеробом. Слева дверь в коридор. С одной стороны – гостиная, с другой – огромная библиотека. Справа еще один кулуар с окном. Если туда завернуть, то можно выйти в столовую или малую гостиную, именуемую чайной. Напротив этих комнат неприметный вход в «параллельный мир» – мир слуг. Там кухня, жилые спальни, хозяйственные помещения и даже своя лестница наверх.

Кора повернула направо. Живот негромко урчал, а желудок сжимался. К счастью, в чайной обнаружилось неубранное печенье. Утром напекут новое, но пока сойдет и подсохшее. Делать чай Кора не решилась и ограничилась водой.

Съев по меньшей мере три, Кора сгребла еще несколько, прихватила наполненный стакан и побрела в библиотеку. Там вокруг камина стояли кресла и диванчик, а у окна, из которого был виден соседский дом, – стол и два мягких стула.

Это было любимое место Коры, и она, не раздумывая, отправилась к окну, чтобы оставить на столе нехитрый ужин и после выбрать какую-нибудь книгу. Но, оказавшись у окна, Кора застыла.

Во мраке улицы, освещаемой одним фонарем у дороги, белая сорочка миссис Шарп сильно выделялась. Даже для этой чудаковатой женщины выходить в промозглую ночь простоволосой и едва прикрытой было слишком. Она выглядела напуганной: даже отсюда можно было увидеть ее огромные глаза и неестественно открытый рот. Гримаса ужаса и отчаяния въелась в ее лицо.

Что могло приключиться? Может, кто-то влез к ней в дом? Нужно помочь ей! И помочь немедленно!

На раздумья ушло не более парса. Кора бросилась к камину, вытащила тяжелую кочергу и кинулась к выходу, впервые, кажется, повысив в этом доме голос:

– Папа!

Вариант казался беспроигрышным. Часто ли стены этого дома слышали такое отчаянное воззвание к отцу? К нему обращались по важному поводу, подходили в библиотеку, заглядывали в кабинет и беседовали за обеденным столом, а не орали из соседней комнаты.

– ПАПА!