Аксель

Такое чувство, что мое сердце в любую секунду разорвется на части, просто взорвется, выскочив из груди. Стук сердца, даже вызывающий такой неимоверный шум в ушах, не может заглушить тихие всхлипывания, доносящиеся с другой стороны салона. Сколько бы я не пытался ожесточить свое сердце, звук ее рыданий рвет меня на части. У меня не должно было остаться к ней никакого сострадания, оно должно было умереть давным-давно.

Вновь увидев ее в прошлую субботу, я понял по своей реакции, что этот разговор будет не из простых. У меня остались к ней чувства; чувства, которые, я думал, давно были в прошлом, и исчезли без следа, погребенные в том ящике вместе с моим сердцем. Эта девочка разорвала мое сердце в гребаные клочья, и я не знал почему. Было бы намного проще, если бы она не ушла, а выстрелила прямо в сердце, по крайней мере, я бы умер мгновенно, а не исходил кровью последние двенадцать лет.

Господи, я не могу выкинуть из головы образ ее стройного тела и груди, прикрываемой этим маленьким подобием полотенца. Когда она ослабила хватку и позволила ему упасть, я думал, что проглочу свой язык. Ее сиськи всегда были чертовски идеальными, но увидев их вот так, с торчащими сосками, выставляющими напоказ две сексуальные штанги, я чуть не кончил в штаны. Как бы я не хотел броситься на колени и сосать ее дерзкие розовые соски, я не мог отделаться от мысли, что ублюдок прикасался к ней руками. Он трогал ее грудь. В тот момент моему разуму невозможно было втолковать, что она не моя; все заволокло красной пеленой.

Эти чертовы сиськи мои, а она, черт подери, моя девушка. Не важно, что с тех пор, как я ими наслаждался, прошло более десяти лет; кто-то посмел прикоснуться к тому, что принадлежало мне. Если бы меня не беспокоило, что она опять сорвется с крючка и сбежит, я бы убил этого говнюка на месте.

Всю неделю я думал о ней. Она стала неизменным стрессом, который мне был совсем не нужен, если учитывать, что я пытаюсь навести в своей жизни идеальный порядок. Мы с Грегом были по горло заняты, разбираясь со всеми юридическими документами и спорными вопросами, которые неизменно всплывали при работе с новой компанией. Плюс встречи и переезд в офис, затем брифинги с ним и парнями, и консультации с новыми клиентами. У меня не было времени, чтобы прогуливаться по закоулкам воспоминаний.

Так продолжалось до вечера среды, когда я вспомнил, как Грег приезжал поговорить со мной о своей подруге Из, угрозе в ее адрес и муже, который не хотел ее отпускать. Ярость – это первое, что я почувствовал. Помню, когда я впервые увидел ее в клубе, у меня промелькнула мысль об этой связи, но она мгновенно испарилась, когда весь ад разверзся при нашем столкновении. Мне нужно больше информации, и она мне была нужна еще вчера, потому что я не знаю, что именно ей угрожает, и многого не знаю о ее замужестве. На протяжении нескольких лет я считал, что она счастлива. Я был раздавлен и зол, потому что просто не мог заставить себя ворваться в ее жизнь и разрушить ее счастье.

Даже сейчас, так отчаянно нуждаясь в ответах, моя основная цель – выяснить, что происходит с этой стервой. Время на то, чтобы получить ответы еще будет, но сначала мы поговорим о ее муже.

Вчера я ждал ее звонка, предчувствуя, что последуют какие-нибудь дерьмовые оправдания, поясняющие, почему она не сможет сегодня встретиться. Я не ожидал, что она выкинет какой-нибудь фокус и скроется на весь день. Я должен был это предусмотреть. Сегодня, когда обеденное время подошло к концу, а от нее не было никаких известий, я отправился к ней домой. Когда я пришел туда и обнаружил, что дверь заперта, и дома никого нет, я рассвирепел.

Я позвонил Грегу, чтобы посмотреть смогу ли я перетянуть на свою сторону хотя бы одного гребаного сторонника в этом сражении, но он сказал: «И не рассчитывай, она знает, как я отношусь к этой ситуации и поговорит с тобой, когда будет готова. Я не согласен с этим, но поддержу ее, потому что она – моя девочка». Он не очень-то обрадовался, когда я начал орать и чуть не оглушил его. Она не его девочка, черт подери. Неважно, сколько раз я спрашивал или требовал, но он так и не сказал, где она находится. Каково же было мое удивление, когда меньше чем через час мне звонит Грег, извергая проклятия, и раскрывает ее местоположение. Когда я зашел в главный зал тату-салона, моя ярость стала соразмерна с его собственной.

Бл*ть, эти сиськи выглядели чертовски сексуально.