Акселерандо

Стоит взглянуть на отправленный Аннетт материал, и тяжелые мысли как рукой снимает. Это пересыпанное смешками признание на камеру (на фоне струй воды и занавесок душевой), что знаменитый Манфред Макс прибыл на неделю в Париж, чтобы кутить, ширяться и вообще отрываться на всю катушку. О, и он обещал изобретать по три новых смены парадигмы каждый день перед завтраком! Начиная со способа создать и даже претворить в реальность Действительно Работающий Коммунизм, построив аппарат центрального планирования с безупречным интерфейсом взаимодействия со внешними рыночными системами. Это круче, чем "свободу-всем"! в рыночной экономике, это уж куда круче метода Монте-Карло![81] — это первое решение проблемы всех необходимых расчетов. Манфред делает так просто потому, что он может, потому, что взламывать экономику — это весело, и потому что он желает услышать вопли ужаса, доносящиеся из Чикагской школы.

Даже всмотревшись как следует, Манфред не может усмотреть в этом пресс-релизе хоть что-нибудь достаточно необычное. Ну правда же, он занимается именно всем этим, и вообще хотел встретиться с внештатником ЦРУ как раз для то, чтобы все это оказалось в сети.

Он пытается объяснить все это ей, пока намыливает ей спину в ванной. —Я не понимаю, к чему они прицепились — жалуется он. —Нечему было спускать их с цепи — кроме факта, что я оказался в Париже, а ты отправила новости. Ты ничего не сделала неправильно.

—Mais oui[82]. Она поворачивается, скользкая как угорь, откидывается назад, погружаясь в воду. —Я и пыталась объяснить тебе это, а ты не слушаешь.

—Теперь я слушаю. Капельки воды покрывают его очки, и вид через них как будто усеян пятнышками лазерного света. —Аннетт, прости, что принес с собой всю эту кашу. Я могу сделать так, чтобы это тебя не касалось.

—Нет! Она поднимается перед ним, наклоняется вперед, и лицо ее — серьезно. —Я сказала тебе вчера, что хочу быть твоим менеджером. Возьми меня!

—Не нужен мне менеджер! Вся моя суть в том, чтобы быть скорым и не даваться под контроль!

—Ты сам думаешь, тебе не нужен менеджер, но твои компании так не думают, — замечает она. —У тебя есть иски — сколько? Нет времени за ними приглядывать. В Союзе упразднили капиталистов, но даже там нужны менеджеры… Пожалуйста, позволь мне быть управляющим для тебя!

Эта идея так захватывает Аннетт, что она заметно возбуждается. Он наклоняется к ней, накрывает ладонью набухший сосок. —Матрица компаний еще не продана — отмечает он.

—Нет? — это приводит ее в восторг. —Восхитительно! Кому ее можно продать, Москве? Госсовету Восстановления Закона и Порядка? …?

—Я подумывал об Итальянской Коммунистической Партии — говорит он. —Это пилотный проект, и я собираюсь его продать — мне нужны деньги для развода, и для того, чтобы закрыть сделку с багажом — но все не так просто. Нужен кто-то, кто установит и запустит эту чертову штуку — кто-то хорошо понимающий, как устроить сопряжение центральной системы планирования с капиталистической экономикой. Системный администратор с опытом работы для транснациональной корпорации был бы лучшим выбором, в идеале — чтобы его интересовал поиск новых путей и средства сопряжения предприятия центрального планирования с окружающим миром. —Он смотрит на нее с внезапно вспыхнувшей догадкой. —Эм-м… Ты заинтересована?

* * *

Римская жара сильнее, чем в Колумбии, что в Южной Каролине, бывает в городском центре на день Благодарения. В воздухе стоит запах "Шкод", жгущих метан, приправленный низким субтоном печеного солнцем собачьего дерьма. Машины — ярко раскрашенные суперкомпактные ракеты — носятся по аллеям, исчезают в их глубинах и снова появляются оттуда, как рассерженные осы. Похоже, что разгон их электронных систем управления считают здесь национальным спортом — при том, что ПО из отдела встроенных систем Фиата во все времена работало исключительно на честном слове.

Манфред появляется из Терминала Стационе, моргая, как сова, от пыли и пышущего солнца. Его очки монотонно нудят что-то про людей, живших здесь во времена старой Республики. Тут слишком много истории — они зависли на туристическом канале, и просто так уже не уймутся, а у Манфреда нет сил в них копаться. Он чувствует себя выжатым за эти выходные, как лимон. Только высушенная кожура и осталась, дунет ветер посильнее — и унесет. За весь день он не придумал ни единой идеи, которую было бы можно запатентовать. Для утра понедельника, в который предстоит встретиться с бывшим министром экономики и вручить ему подарок, который способен устроить министру повышение, а Манфреду — избавление от адвоката Памелы — не лучшее самочувствие. Но Манфреда не тревожат расслабление и усталость. Как хорошо, что Аннетт теперь с ним…