Акселератор жизни. Слой четвертый (СИ)

— Я не специально, — попытался оправдаться я, на что мастер махнул рукой и усмехнулся, демонстрируя золотой ряд зубов.

— Пустяки, князь. Прибор скоро починят. — Старик принялся поглаживать пальцами свою седую бородку. — Субмодуляция эфира подобна отпечаткам пальцев: можно скрыть, но не изменить. Непонятно одно: почему она у вас настолько мощная?

— А мне откуда знать? — оставалось пожать плечами. — Я знаю только о модуляции эфира, а о субмодуляции не слышал.

— Потому что этому нигде не учат, — с полным знанием дела сообщил Фёдоров, тихо хмыкнув. — Субмодуляция — она как эхо, но это неточное сравнение. Когда кричишь в пещере разные фразы, то слышишь разный отзвук. В случае субмодуляции — что бы ни кричал, слышишь одно и то же. — Старикан провёл пальцами по тонким седым усикам. — В вашем случае, уважаемый князь, ммм… Эхо получается громче «голоса», а п и ковая амплитуда зашкаливает. Осмелюсь задать нескромный вопрос, бывший князь Мышкин…

— Вы хорошо осведомлены, мастер Фёдоров. Не знаю, как вас зовут, вы не представлялись по имени.

— Степан, — главный штамповщик титулярного министерства скромно кивнул. — Скажи мне, уважаемый князь…

— Можно просто Айзек.

— Хорошо… Айзек, — старик вновь кивнул, на мгновение возвращая отрешённый вид, формулируя мысль. — Странности в себе наблюдали?

— Эмм… Я люблю спать голым, — брякнул первое, что пришло в голову, тут же добавив: — И женщин.

— Я тоже люблю спать голым и женщин, — парировал мастер, отчего нижняя челюсть клерка, слушавшего наш разговор, начала уползать вниз. — Особенно голых женщин люблю. Так что, это не делает тебя особенным, уважаемый князь.

— Уверовал, мастер… И рад за вас. — Я слегка растерялся от такой внезапной встречи с единомышленником и его прямоты.

— Не суть. Шуточки «про возраст» неуместны, я полной жизнью живу, — с важным видом ответствовал престарелый «плейбой». — Что касается тебя… Наблюдал ли ты странности в своих техниках? Речь сейчас идёт о их разрушительной силе… Ммм, — Фёдоров на пару секунд задумался. — «Эфирной пулей» стандартную железобетонную плиту пробьёшь навылет?

— Тренировочную?

— Нет, обычную. — Он зажмурил правый глаз и подкатил наверх левый, что-то прикидывая — Ту, что 220 миллиметров толщиной.

— Запоросто.

— Если сложить, то сколько плит разом ты сможешь пробить «Эфирной пулей»?

— Не пробовал. — У меня действительно не было ответа на этот вопрос. — Много. Штук пять… может, шесть. Не знаю, мастер.

— Вот именно! — Отчего-то восторжествовал Фёдоров, интенсивно замахав руками, строя понятные только ему схемы. — Понимаешь, Айзек… Даже, не знаю кого в пример… Да хоть нашего Иоанна Рюриковича VII-го! У «Пули» фиксированная вместимость, и неважно, кто её исполняет. Любой мастер этой базовой техники сможет пробить только две ЖБ плиты, а третью лишь поцарапать. Ты замечал, что твои техники имеют повышенную разрушительную силу? Что я спрашиваю, наверняка замечал! Это из-за неестественно высокой субмодуляции твоего эфира. Вот по этой причине печать для тебя пришлось делать особенную. Элементы авторизации не приспособлены под твой эфир, а других попросту нет. Всё же, мне удалось найти выход. Принимай работу, уважаемый князь.

Старик кивнул на печатника, который тут же открыл здоровенный кейс, и ловко взяв оттуда печать подрагивающими от напряжения руками, протянул её мне.

— Это…что? — У меня невольно приподнялась правая бровь.

— Печать, разумеется.

— Я понял, но в ней килограммов двенадцать.

Клише было стандартных размеров, а вот сама оснастка в форме «пешки» размахом напоминала пузатый футбольный кубок.

— Из-за вашей особенности пришлось увеличить количество элементов. Другого варианта не было, — Степан пожал плечами, после чего неожиданно воодушевился. — Но зато есть свои преимущества! Вернее, даже два.

— Это какие же? — заинтересовался я.

— Теперь смело можете говорить другим князьям, что являетесь обладателем самой дорогой родовой печати в Российской Империи. Понимаете, уважаемый князь, элементы этой причуды сами по себе недешёвые: в них используется золото, платина и даже драгоценные камни. Ваша печать в восемь раз дороже, чем любая другая.

— Какой-то слабый аргумент, — я покрутил изделие в руках. — А какой второй?

— Эээ… Ну, теперь у вас есть повод купить себе добротный стол в кабинет, на котором будете штамповать важные документы.

— Проще уж промышленный токарный верстак, — буркнул я, забирая «чемодан» футляра и пряча туда свой первый отличительный знак благородства.

В этот самый момент дверь канцелярии открылась. Стайка офисного планктона, чуть не пороняв кружки с чёрной жижей, мгновенно оказались у своих рабочих мест. Судя по их посеревшим лицам, они бы вообще с удовольствием покинули помещение, вот только подобный ход Его Императорское Величество явно бы не оценил. Все присутствующие, в том числе и я, застыли в поклоне.

— Да-да… Доброго утра. Возвращайтесь к своим делам, — без лишнего церемониала поприветствовал всех Иоанн, жестом подав лейб-гвардейцам команду к остановке, и направился к нам со Степаном.