Акселератор жизни. Слой третий (СИ)

Стройная брюнетка с прямыми чёрными волосами, и татуировкой рыси на левой части лица, поправила ворот ученического кителя, несколько раз повернувшись перед подругой.

— Тебе очень идёт эта новая форма, Ника. — Заверила девушку зеленоглазая шатенка, поправив пояс с двумя небольшими топориками, дёрнув слегка широкими плечами. — А вот мне не очень нравится... Мантия куда удобнее, и эти рукава. Сама знаешь, что мне нужно, чтобы руки и плечи открытыми были.

— Ну да... Нужно узнать потом, можно ли внести изменения в форму. — Предложила брюнетка, глядя на дверь аудитории. — Саш, а интересно, он меня ещё помнит? Честно сказать, до этого момента нет, а вот сейчас... Я волнуюсь. Нет, речь сейчас не о чувствах или чём-то таком, но мне не безразлично, как он ко мне отнесётся. Понимаешь?

— Ты себя накручиваешь, Ника. Это постродовое... — Бывшая друидка погладила подругу по спине. — Уверена, что Станислав нормально к тебе отнесётся.

— Кхм... — Чтобы обратить на себя внимание, подошедший к девушкам парень с плотной повязкой на глазах, кашлянул. — Ника, Саша... Если вы сейчас о князе Мышкине, то его тут нет.

— Жаль... Вышел наверное. — Предположила леди Вероника Данзас, но Мартын Гартинг отрицательно покачал головой. — Нет. Его нет в Петрограде. Он участвует в программе обмена и сейчас находится в столице....

— Народ, чего стоим? Кого ждём? — Подошедший Игнатий, по прозвищу «Резчик», оглядел своих товарищей. — Идём скорее! Мне уже не терпится девчонок заценить....

РАВМИ

— Что такое, фифа ржавая? — Ласковым голоском поинтересовалась Елена, поигрывая учебным мечом. — Небольшой тренировочный поединок, не более. Уж очень хочется посмотреть, чему учат в глубинке.

— А ты неугомонная, как я погляжу. — Жанна недовольно фыркнула в своём излюбленном стиле, демонстрируя равнодушие. — Сгинь. Ты мне мешаешь тренироваться.

— Разве это тренировка, рубить палкой воздух? — Усмехнулась княжна Трубецкая, легонько стукнув по тренировочной заготовке в руке Лисицыной. — Давай. У нас самоподготовка. Всего один спарринг. Или ты боишься?

— Как же грубо... — Пропела Жанна, в пару шагов приблизившись к Елене вплотную, смешливо глядя ей в глаза. — Я знаю чего ты бесишься, а то, что ты задумала у тебя на лбу написано. В тот вечер... Вы вдвоём, гуляете по парку держась за руки, он рядом, твой разум рисует прекрасные картинки волнующих моментов, как он обнимает тебя, целует, его руки ласкают твоё тело... И тут появляюсь я, и всё порчу. Обидно, правда? Разумеется ты на меня сейчас злишься, ведь на что-то большее ты не способна.

— Закончила? — Сквозь зубы процедила княжна Трубецкая, с трудом сдерживая нахлынувшее на неё бешенство.

— Почти. — Не обращая внимания на грозный вид собеседницы сообщила Лисицына, не поведя бровью. — Предположим, что я соглашусь с тобой на поединок. Даже допустим, что тебе удастся меня уложить, по поводу чего у меня сильные сомнения... Чего ты этим добьёшься?

— Проучу напыщенную, высокомерную, лживую суку. — Смакуя каждое слово сообщила Елена, мило улыбаясь, добавляя. — Ещё рыжих не люблю с недавнего времени.

— Хорошо. — Не утратив самообладания медленно кивнула Жанна. — Как это повлияет на ситуацию? Что от этого изменится?

— Собью спесь с одной рыжей суки.

— Неужели!? — Княжна Лисицына картинно подкатила брови, поцокав языком. — Дорогая моя, хочешь я тебе расскажу, что будет? Хотя, мне откровенно плевать, чего ты хочешь, а чего нет, но случится следующее... Самое большее, чего ты добьёшься, скомпрометируешь себя, сыграв мне на руку. Знаешь, мне тебя даже жалко, просто по-женски. Была бы ты хоть чуточку мудрее, то тем вечером, роняя слезы убегала бы я, а не ты. Я же видела, как Стас на тебя смотрел. Знаю этот взгляд. Он радовался тому, что с ним идёшь именно ты. Понимаешь? Ни я, ни кто-то ещё, а именно ты! Но несмотря на это, ночь с ним провела я. Кто же в этом виноват? Подумаешь на досуге, а сейчас становись на исходную. Ты ведь твердолобая... Вряд ли что-то поняла из сказанного мной. Хочу посмотреть, как ты засадишь себя ещё глубже....

Стас

— "Вот же кошки дикие! Может провести им парную воспитательную работу, как с сестрёнками Милославскими? Вон, как шёлковые ходят, и не отсвечивают... Правда смотрят как-то странно. То ли смерти моей хотят, то ли повторения... Непонятно".

— Стас, они на отметки вышли. — Как бы невзначай сообщила Вика, непрозрачно намекая на необходимость неких моих действий. — Это не спарринг... Мне известен этот взгляд Жанны. Она на княжну Трубецкую, как на добычу смотрит, а значит уверена в своей победе.

— Даже не подумаю, милая. Если только откровенная поножовщина начнётся, только тогда вмешаюсь. Они захотели выяснить отношения, так пусть выясняют. Зачем мне в дамские дела лезть? — Сообщил я княжне Елисеевой, пожимая плечами, наблюдая, как Елена и Жанна встают на отметки.

— Подозреваю, что причина их спарринга сидит рядом со мной. Чем не причина?

— Не исключено, Вика... Но это не повод для моего вмешательства. — Моя позиция была чётко обозначена. — Вот скажи, милая... Какая из девушек самая умная?