Аксиоматик

Ваша жена у нас,

Переведите полмиллиона

Долларов на этот счет,

Если не хотите, чтобы она

Страдала.

Вновь появился синтезированный образ Лорен. Я деланно рассмеялся. В чем эти люди хотят меня убедить? Я пристально и спокойно изучал изображение на экране. Грязная комната, в которой мне показывали Лорен на этот раз, явно давно не ремонтировалась. Очередной элемент «реализма», чтобы подчеркнуть отличие от предыдущей маски. На этот раз «она», кажется, ни от кого не отбивалась; не было никаких признаков плохого обращения с «ней» (кажется, «ей» даже удалось умыться), но в выражении «ее» лица появилось нечто новое неуверенность и даже легкий намек на панику.

Потом она посмотрела прямо в объектив камеры и сказала:

— Это ты, Дэвид? Они не дают мне увидеть тебя, но я знаю, что ты здесь. И я знаю, что ты уже делаешь все возможное, чтобы вытащить меня отсюда, но, пожалуйста, поторопись. Пожалуйста, заплати им эти деньги как можно скорее.

Мое напускное равнодушие затрещало по всем швам. Я понимал, что это всего лишь хорошая компьютерная анимация, но слышать, как «она» взывает ко мне, было почти так же тяжело, как если бы звонила настоящая Лорен. У меня в голове не было выключателя, который можно было повернуть и потом спокойно слушать, как любимый человек умоляет спасти ему жизнь.

— Ты, садист, сука — заорал я, закрыв лицо руками. — Думаешь, я тебе заплачу, чтобы ты больше не звонил?! Да я починю телефон, и все дела! А тебе советую включить интерактивное кино и выдрать свой собственный труп!

Ответа не было, и когда я оторвал руки от лица, экран уже погас.

Я подождал, пока руки перестали дрожать — от злости, — и на всякий случай позвонил детективу Николсону. Я переслал ему запись второго звонка. Он поблагодарил. Я сказал себе, что поступил правильно — компьютер будет анализировать манеру преступника, и тут любое свидетельство ценно; может, и задержат подонка, если он еще с кем-нибудь захочет сыграть ту же шутку.

Затем я позвонил в компанию, у которой приобрел программы управления офисом, и рассказал о своих проблемах — опуская детали субъективного свойства.

Меня соединили с женщиной — специалистом по поиску неисправностей. Она попросила открыть доступ к диагностическому каналу; я сделал это. На пару минут она исчезла. А я думал: сейчас найдет какую-нибудь пустячную неисправность, починит, и все будет в порядке.

Когда она появилась на экране вновь, ее лицо было настороженным:

— Программы работают нормально, — сказала она. — Никаких признаков нелегального подключения или подслушивания. Когда вы последний раз меняли пароль прямого соединения?

— Э-э-э… я его ни разу не менял с тех пор, как установил систему.

— То есть в течение пяти лет пароль не менялся? Мы не рекомендуем так поступать.

Я виновато кивнул, но сказал:

— Не представляю, как кто-нибудь мог его узнать. Даже если бы они назвали несколько тысяч слов наугад…

— При четвертой неудачной попытке угадать пароль система поставила бы вас в известность. К тому же проверяется голос говорящего. Пароли обычно крадут при помощи подслушивающей аппаратуры.

— Кроме меня, пароль знает только жена, но думаю, она им ни разу не пользовалась.

— В файле записаны два отпечатка голоса. Кому принадлежит второй?

— Мне. На случай, если придется вызывать систему управления офисом, находясь дома. Впрочем, я никогда этого не делал, так что сомневаюсь, что пароль хоть раз произносился вслух.

— Так, вот тут есть протоколы обоих прямых звонков…

— Это ни к чему, я записываю все свои разговоры и уже передал копии в полицию.

— Нет, я говорю не о записи разговоров. Из соображений безопасности начальная стадия разговора — тот момент, когда произносится пароль записывается отдельно и в зашифрованном виде. Если хотите прослушать эти записи, я скажу вам, как это сделать. Но чтобы санкционировать декодирование, вам придется самому сказать вслух пароль.

Дав объяснения, она отключилась, и вид у нее при этом был просто несчастный. Разумеется, она не знала, что звонивший имитировал Лорен. Она, видимо, полагала, что мне сейчас предстоит узнать, что звонки с угрозами исходили от моей жены.

Она, разумеется, ошибалась — но ошибался и я.

Через пять лет трудно вспомнить такой пустяк, как пароль. С третьей попытки я наконец угадал его и, собрав всю волю, приготовился вновь увидеть на экране поддельную Лорен.

Но экран остался темным, а голос, который сказал «Бенвенуто», был моим собственным.

* * *

Когда я вернулся домой, Лорен еще работала, и я не стал ей мешать. Я прошел в свой кабинет и проверил, нет ли почты на терминале. Ничего нового не было, но, пролистав список полученных сообщений за прошлый месяц, я нашел последнюю видеооткрытку от матери. Нам было очень трудно общаться непосредственно из-за различия в скорости реакций, поэтому мы предпочитали обмениваться предварительно записанными монологами.

Я сказал терминалу, что хочу просмотреть открытку. Там в конце было что-то важное, чего я никак не мог припомнить. Я хотел услышать это еще раз.