Аксум

Руфин рассказывает о судьбе Эдезия и Фрументия в Аксуме: «Эдезия царь назначил своим виночерпием; Фрументию же, остроту ума и мудрость которого царь сразу оценил, он поручил свою казну и переписку». Поэтому юноши были в большом почете, и царь их очень любил. «Умирая, царь оставил наследниками престола жену и малолетнего сына, юношам же предоставил полную свободу»[430].

Никифор Каллист излагает этот эпизод более многословно и цветисто[431].

Иными словами, Эдезий прислуживал царю за едой, Фрументий же стал рабом-приказчиком, а позднее воспитателем царского сына. Впрочем, эфиопское синаксарное житие Фрументия утверждает, что царь сделал Эдезия не просто рабом, а «начальником над слугами»[432]. Это лишь отражает представление эфиопов позднего средневековья, когда было составлено житие, о первом продвижении царского раба.

Образ другого раба, находящегося в услужении у царя-эфиопа, рисует ат-Табари. Ссылаясь на Хишама и Ибн Исхака, он рассказывает о рабе, который принадлежал Абрехе, и имел на него большое влияние[433]. Средневековая эфиопская легенда о падении Аксумского царства (рассказ об одном из «чудес» Яреда, легендарного певца и композитора) говорит о том, что преемником последнего аксумского царя стал «раб его Мерара»[434]. Вероятнее всего, этот Мерара, которого историческая традиция причисляет к средневековой династии Загве, назван рабом иносказательно. Но возможно, здесь сказалось влияние легенд о «рабском» происхождении некоторых династий, сохранявших язычество и не приобщившихся полностью к христианско-эфиопской культуре. В очень позднем варианте легенды об основателях Аксумского царства (так называемая «Кебра Нагашт озера Звайи») Эбна-Хаким, сын Соломона, привел в Эфиопию «трех черных рабов» () ханаанского племени. Они получили от него феоды и воцарились на железных тронах, тогда как троны правителей-«израилитов» были из алебастра, золота и серебра[435]. Не следует понимать буквально выражение ат-Табари, когда он «заставляет» Абреху подобострастно называть себя самого и Арйата рабами аксумского царя. Абреха пишет нагаши: «Был Арйат твоим рабом (), и я твой раб»[436]. Разумеется, это вовсе не доказывает, что эфиопские правители Йемена были рабами аксумского царя, да и невероятно, чтобы Абреха мог так именовать себя в письме к негусу. В Марибской надписи он называет себя только 'аzli — «наместником» (или вассалом) аксумского царя[437]. Возможно, рабом был «носитель трона» царя геэзов Абба-Альке'о, упоминаемый в одной из надписей Эзаны[438]. Но он мог быть и свободным[439].

Один источник свидетельствует о том, что эфиопы, поселившиеся в Южной Аравии, имели рабов. Надпись сабейских царей Илшараха Йахдуба и Йа'зила Баййина упоминает хабаша («абиссинцев»), оказавшихся «далеко от детей их и рабов их (qnyhmw)»[440]. Очевидно, рабы (или вольноотпущенники?)[441] были у многих эфиопов в Аравии. Однако остается неизвестным, были ли эти qhy рабами в экономическом отношении или только в юридическом.

В любом случае следует строго различать юридическое «рабство», т. е. личную зависимость, от экономического.

Сохранившиеся сведения позволяют говорить лишь о некотором распространении в Аксуме домашнего рабства. О других видах рабства ничего не известно. Плантационное рабство не могло быть известно аксумитам: общественные и особенно товарно-денежные отношения в Аксуме не были достаточно развиты. Об использовании рабов в рудниках или в качестве гребцов на галерах также не может быть и речи. Ничего не известно и о применении рабского труда в строительных работах, которые производились целыми общинами, военными отрядами или профессиональными мастерами-каменщиками (см. выше). Остается предположить, что домашнее рабство было единственной формой рабства, известной в древнем Аксуме.

Можно не сомневаться, что главным источником рабства в Аксуме были войны. О других источниках рабства нам ничего не известно. В средние века в Эфиопии практиковалась продажа в рабство кредитором его должника или членов его семьи, а отцом — своих детей. Возможно, что этот обычай, исчезнувший в позднем средневековье, появился еще в аксумский период. Обращение в рабство детей, покинутых или лишившихся родителей, не было известно в средневековой Эфиопии; вероятно, его не было и в древнем Аксуме.

Ничего не известно о таком источнике рабства, как порабощение осужденных преступников. В заключительной части аксумских надписей, где их разрушителю грозит изгнание и конфискация (или расхищение) всего имущества, нет угрозы порабощения[442].

О формах отчуждения рабов известно очень мало. Мы знаем, что рабов продавали на вывоз из Аксумского царства (собственно из Адулиса, см. ниже); о том, что их продавали в самом Аксуме, можно только догадываться.

Об отпуске рабов на волю мы можем судить по сообщению Руфина об Эдезии и Фрументии.