Актер

-Устал, говоришь? – прервал Дезмонд. -Знаешь, будь мужчиной. Если ты чувствуешь вину, то искупать ее можно по-разному, но не вот этот цирк устраивать. Сейчас я вот думаю: "Подумаешь, променял друга на мечту. И то на какую?". В смысле, может когда-то меня терзал тот факт, что два моих лучших друга ничего не сказали мне и убежали покорять Голливуд. – Дезмонд вытащил небольшую белую пластиковую коробку, и изъял оттуда две таблетки, продолжая спокойно говорить. -Если говорить честно, это был ваш выбор. Я не могу вас осуждать за это, наоборот, я должен был вас поддержать. Что вы сделали вместо этого? Написали какую-то записку никчемную. О чем это говорит? Вы мне не доверяли. Вы  так мне не доверяли, что не способны были прийти ко мне и рассказать, что для того, чтобы поехать в Голливуд, вы просто должны молчать и никому об этом не рассказывать. Даже если так, даже если это большой секрет… Но ты же помнишь, что у нас было на счет тайн, секретов? Если есть они, то общие, и ничьи больше. Знаешь сколько мыслей мне в голову приходило, когда вы вот так, ничего не сказав, уехали? Я сначала корил себя за то, быть может, я плохой друг. Я пытался вспомнить, где мог вас обидеть, где поступил подло. Честно говоря, достаточно долго пытался вспомнить. Знаешь почему так долго? – он закинул две таблетки в рот, и проглотил, даже воды не потребовалось.

-Ну… – слегка дрожащим голосом произнес Саймон.

-Похоже, я не то что на сознательном, даже на подсознательном уровне был уверен в вас. Я даже подумать не мог, что вы просто эгоистичные сволочи. Вникаешь друг? Я так долго, искал проблему в себе, ту самую причину, из-за которой вы даже не соизволили встретиться со мной. Но наконец, я осознал простую истину – Моя совесть была чиста, а дерьмом… оказались ВЫ. Особенно, это подтвердилось тогда, когда я пришел к тебе. Тебе так было неловко. Ты похож был на тех людей, которые несут в себе вину. Мне даже смешно стало. Что еще хочу отметить… Ты там упоминал про молодость не раз. Какая к черту молодость? Понятное дело, если вы были бы дети, но вам было тогда по восемнадцать-девятнадцать лет, а мне двадцать. Я считаю, в таком возрасте уже надо думать. И зачем эта записка нужна была? Зачем вы ее написали? Она больше загадочности придала. Я бы просто узнал бы от твоих родителей, что вы уехали, вот и все. Но записка… Бред какой-то. И вообще… Раз ты актер, это не значит, что для тебя везде театр… Даже мой дом. Больше никогда так не делай.

-Я не играл… – сказал Саймон

-Я знаю… Но ты сядешь или нет? – Саймон молча сел на диван, а Дезмонд после несколько секунд тишины, продолжил. -Выглядело это как театральщина, но чувствуешь ты похоже действительно вину.

Саймон молчал, и больше слова не говорил. Они и не были нужны, всю ясность внес  Дезмонд. Саймон не знал, что ответить. По его мнению, Дезмонд был прав. От его слов, Саймону было куда больше неловко, чем раньше. Он нуждался в прощении, ведь особенно после слов Дезмонда, вина все больше пожирала его изнутри. Единственное, что радовала Саймона , это то, что чувствует Дезмонд. Онб наконец понял его, для него это было важно.

Глава 30

 Из лифта вышла Моника. Она всегда ходит исключительно в высоких каблуках, в основном черные. Неважно, будет зима или лето, она считает, что раз выбрала путь актрисы, то должна выглядеть достойно. Приталенное черное платье до колен. Иногда бывает красное, иногда розовое, в общем, может позволить побаловать себя яркими нарядами. Обязательные солнцезащитные очки, она их носит всегда. Особенно, когда однажды, Рик Коллинз сказал ей, что она очень крутая в них. С тех пор Моника, даже не думает без них выходить куда-либо. На небольших встречах, как сегодня, сумку свою она оставляет в своем красном феррари. Менеджер Моники Стивен, просит ее, чтобы она ездила на своем микроавтобусе с водителем, но не всегда она его слушает.

     В кафе "Кармон Филмсе" народу было не так много, как обычно бывает, поэтому Моника с легкостью заметила вытянутую руку Саймона. Она заметила, что его синий пиджак был аккуратно уложен на спинку стула, на котором он сидит. Саймон был в синем жилете от костюма, в белой рубашке под ней, и в таких же синих брюках. Из-под стола высвечивали черные лакированные туфли. В застегнутый вплоть до самой верхней пуговицы жилета, трудно было не заметить черный галстук. Моника давно не видела Саймона, и то, как он выглядел сейчас, слегка  удивило её. Она стояла и смотрела, как он пьет неторопливо кофе. В этот момент, Саймон заметил и ее, она улыбнулась, и направилась к нему.

Саймон вспомнил вчерашний разговор с Дезмондом.

Днем ранее. Дом Дезмонда.

-Выглядело это как театральщина, но ты похоже действительно чувствуешь вину. –  сказал Дезмонд.

-Ладно, я искуплю свою вину. – ответил Саймон, присев обратно на диван. – А ты не хотел бы извиниться?