Актер. Часть 3, 4

 — Тогда ты поймешь и то, что я сейчас тебе объясню. Я тебе уже говорил, что Исаеву помогают. И дело не в мотоциклистах из «Альфы» или откуда еще эти люди взялись. Ли, это помощь другого рода. В тот день у Исаева появилось фальшивые имя и документы. Вот почему я не смог найти его в системе регистрации на рейсы. Я это понял, когда размышлял о передвижениях Элизабет.

 — Документы и паспорт ему мог сделать Домбровский, — прищурился Ли. — При чем тут Одинцов, я все-таки не пойму?

 — При том, что отец Элизабет не стал бы сам стряпать фальшивки. Для подобных дел держат помощников. Особенно — доверенных референтов. Так что завтра бери Одинцова...

 Этой ночью Алекс долго не мог заснуть.

 Ворочался, вставал. Наконец, боясь разбудить Андрея (тот только-только уснул за стенкой в соседней комнате), Александр лег на диван, заложил руки за голову и уставился в потолок. Он глядел на тени и блики фар запоздавших машин, перемежавшиеся на потолке, и вспоминал ее.

 Как давно это было.... Девочка с удивленно приподнятыми светлыми бровками и курносым носом. Застенчивый взгляд, брошенный на него, полный искреннего восхищения. Запах ванили, апрель, ранние звезды, мороженое... Боль, страшная и пронзительная, на секунду отразившаяся в огромных детских глазах. И пустота — такая же страшная, как одиночество, но уже на года.

 Девушка, три года назад ожидавшая его за столиком в лондонском кафе. «Я пришла к вам на собеседование». Спокойные серые радужки и чуть насмешливый взгляд, точно она знала о нем то, что другие не поняли. И длинные тонкие женские пальцы, которые время от времени трогали чашку — единственное, что тогда выдавало ее волнение.

 Первый новогодний прием, на который они тогда отправились вместе. Длинное алое платье, которое было на ней в этот вечер и которое больше показывало, чем скрывало. Вежливая улыбка Элисон, когда кто-то приглашал ее танцевать, и то, как он тогда нервничал. И то, как, поймав ее взгляд, он неожиданно понял: она уже в его сердце.

 Алекс повернулся на бок и свернулся клубком. Подойти бы, сказать: «Я пропал без тебя». За стеной внезапно резко и коротко застонал Андрей. Чех приподнял голову, прислушался. Но все опять было тихо. Алекс снова опустил голову на согнутый локоть. Он так и не признался Андрею, что, когда тот отправился разговаривать с Ирой, то там, на кухне, он открыл свою почту и написал ей письмо.

 «Лиз, я все знаю, но мне все равно. Не убегай. Ты тоже знаешь, что я не мастер говорить о чувствах, выворачивать душу и искать подходящие к случаю, но обязательно красивые слова. Я прошу тебя лишь об одном: не уходи.

 Ты мне нужна и для меня нет никого важнее тебя.

 Нехорошее предчувствие: что-то произойдет... Андрей сегодня сказал, что у тебя появилась какая-то очень определенная цель. И кажется, я догадался, что ты попытаешься сделать. Лиз, я прошу тебя, одумайся. НЕ НАДО!

 Дай мне слово, что ты откажешься от своих планов. Дай мне слово — нет, не как влюбившему в тебя, а просто, как другу, потому что ты и я действительно были друзьями — дай мне слово, что ты, даже если не вернешься ко мне, то сделаешь все, чтобы жить.

 Только живи.

 Просто живи.

 Ты и я...

 Я не знаю, было ли «мы» и любовь ли это, но мне всегда тебя не хватало. Я очень хочу, чтобы ты была рядом. Я безоговорочно принимаю все, что было в твоем прошлом. И я точно знаю, что сделаю все, чтобы у тебя было будущее, в котором ты будешь счастлива. Где будем мы — ты и я.

 Но я спрошу тебя об этом в тот день, когда я тебя найду.

 Я знаю, где.

 Если найду...

 Если ты это захочешь».

 Удаленный ею аккаунт... Это письмо Лиз никогда уже не получит. Но утром после небольшого скандала (Исаев в категоричной форме внезапно отказался брать чеха с собой), Андрей и Алекс все-таки вместе отправятся в Комри. Правда, сначала им предстоит по дороге завернуть к Фадееву в «Альфу».

ГЛАВА 4

 @ Москва — Комри.

 Правда, сначала им предстояло по дороге завернуть к Фадееву в «Альфу». Порог охранного предприятия они переступили в пять пятнадцать утра, когда там не было никого, кроме охранников-сторожей и удивительно бодрого Александра Ивановича.

 Пожав Алексу руку, Фадеев внимательно посмотрел на его осунувшееся лицо и в вежливой, присущей ему манере, поинтересовался, как у того дела.

 — Спасибо, все хорошо. А как вы? — мгновенно отозвался рафинированный чех.

 — Спасибо, тезка, все потихоньку... Все будет нормально, не переживай так, — Александр Иванович по-отечески потрепал Алекса по плечу. — А ты, мой дорогой крестничек, — развернулся Фадеев к Андрею, — как я понимаю, Максиму Валентиновичу насчет телефона Лизы так и не стал звонить?

 — А зачем? — Исаев талантливо округлил глаза.

 — И действительно...

 Алекс слегка напрягся, вслушиваясь в быструю русскую речь.