Актерская курилка

Что же хотел сказать Артем?
Все же подарка смысл в чем?
Литр, сюда залитый,
С годами лучше и крепче притом!

Darling, и ты живи вот так,
Чтобы не постареть никак!
Сила пускай Арчила
С годами крепнет, как этот коньяк!

К 10-летию театра Григория Гурвича "Летучая Мышь"

1999 г.

В соавторстве с М. Борисовым

Обращаясь к Директору Центрального Дома Актера Маргарите Эскиной

(На мотив песни "Помнишь, мама моя, как девчонку чужую")

Львович и Борисов:

Помнишь… мама моя! Как мальчишку чужого
Привели к тебе в дом, у тебя не спросив.
Тихо глянула ты на него… на такого,
И заплакала вдруг, обо всех позабыв,
И про нас позабыв!

Ты его окружила теплом и заботой,
Для него свое сердце рвала на куски.
Целовала его за любую работу,
Ну а нам хоть друг друга целуй от тоски,
От зеленой тоски.

На мотив трио из оперетты "Белая акация":

Мы тоже в старом зале
И пели, и плясали,
Мы тоже сочиняли,
Капустники писали,
Нам тоже был любимым старый дом.

Но ты ценила выше
Всегда творенья Гриши,
Не Бори и не Миши,
А лишь творенья Гриши,
А нас воспринимала ты с трудом.

Эскина:

Ах, Боря! Ах, Миша!
Всех детей я одинаково любила, как могла,
Но Гриша так пишет,
Я невольно за репризы ему сердце отдала
Слух ходит в народе
Будто Гурвича в "капусте" я нашла.

Львович и Борисов:

А после в Гнездниковском
При зрителе Московском,
При зрителе Московском,
Внезапно в Гнездниковском
Он театром прогремел на всю страну.

Мы сами режиссеры,
В профессии матеры,
В профессии матеры,
Мы тоже режиссеры,
А с театром до сих пор ни тпру ни ну.

Эскина:

Ах, Боря! Ах, Миша!
Было время – народилось театров целый миллион!
Ходила, просила,
Помогать таланту надо – это для меня закон.
Их много, ей-Богу,
Но летучим оказался только ОН!

Львович и Борисов:

Так в жизни не бывает -
Кто этого не знает!
Кто этого не знает -
Так в жизни не бывает,
Чтоб без завода тикали часы!

Ведь мы его не хуже
И в талии не уже!
Мы в талии не уже -
Ничем его не хуже,
Усы у нас такие ж и носы!

Эскина:

Ах, Боря! Ах, Миша!
Что же делать – я открою вам заветный свой секрет!
Пусть люди не судят -
Ведь об этом говорю я первый раз за десять лет!
Скажу я: люблю я!
Для меня средь вас дороже Гриши нет!

Львович и Борисов рыдают.

Борисов (вытирая слезы):

По законам жанра, когда слов больше нет…

Львович:

…Герои танцуют!

(Канкан. Исполняется руками!)

Несколько коротких дифирамбов симпатичным людям

Роману Карцеву:

Ты на кого другого посмотри -
Такой большо-ой – вчерашний и на три…
А вот выходит Карцев выступать -
Малэсенький – сегодня и на пять!

Александру Михайлову:

И сам большой, и твой талант большой,
И так поешь, что мог попасть в Большой…
Но ты всегда был очень скромным малым,
И потому довольствуешься Малым!

Александру Панкратову-Черному: