Актерские байки

· Похоже, что премьеры некоторое время были бичом для начинающего артиста. Как-то в московском Театре сатиры юный Валентин Гафт оказался на одной сцене с такими маститыми актерами, как Папанов, Аросева, Зеленская. То ли это обстоятельство, то ли присутствие в зале его родных и невесты повергло актера в настоящую панику -- он двигался по сцене ватными ногами, тексты читал чересчур тихо и даже умудрился перепутать Аросеву с Зеленской. К середине спектакля ему удалось собраться, и все вроде бы наладилось. Не тут-то было: поднимаясь на сконструированный на сцене балкон, он то ли что-то зацепил, то ли гвозди сами по себе отогнулись, но вся декорация вместе с актером со страшным грохотом рухнула в оркестровую яму. Гафт зацепился за какую-то решетку и полез обратно на сцену, где стояли шокированные актеры. А зал в то время надрывался от смеха...

ШАРЖ

Когда Юрий Богатырев работал в тетре "Современник", они вместе с Валентином Гафтом выпускали стенгазету. Гафт был литературным редактором, а Богатырев художественным. И вот однажды Юрий сделал газету один.

Гафт пришел, увидел новый номер, обрадовался. Стал его изучать, посмеялся над своими эпиграммами и тут наверху увидел... себя. Валентин Иосифович сразу помрачнел и сказал: "Ну, ладно. По-моему, уже все всё прочитали, пора снимать". Видимо шарж не понравился.

Михаил Геловани

ПОМОЩЬ

Сын актера Михаила Геловани Виссарион рассказал: "В 46-м, когда началась работа над фильмом "Клятва", режиссер Михаил Чиаурели вместе со Сталиным обсуждали кандидатуры актеров на роль вождя. Чиаурели очень хвалил моего отца - Михаила Геловани: "Талантливый актер, товарищ Сталин. Старается проникнуть в Ваш образ. Готов прожить Вашу жизнь, чтобы глубже почувствовать Вас". Сталин сказал: "Любопытное желание... Если уж очень хочет, могу помочь. Может, он начнет с Туруханской ссылки? А?" Но кинопробы Сталину понравились и эта то ли шуточная, то ли серьезная реплика вождя была забыта".

СТАЛИНСКАЯ ПРЕМИЯ

Артист Михаил Геловани так вжился в образ Сталина, что в жизни сам уже немного был им. Знаменитый диктор Юрий Левитан с кинорежиссером Чиаурели, зная, что артист относится к этому образу очень серьезно, решили его разыграть. Чиаурели позвонил Геловани и сказал:

- Миша, Сталину так понравился фильм "Клятва", что он решил дать тебе Сталинскую премию в размере не 100 тысяч, а значительно больше. Сегодня по радио в 12 часов будет объявление.

Геловани сказал:

- Но у меня нет радио.

Чиаурели на это и расчитывал:

- Ничего. Я поднесу трубку к своему репродуктору, и тогда ты услышишь.

Левитан сидел рядом и ждал назначенного часа. В нужный момент разыгрывающие позвонили Геловани и с командой "Слушай" на проводе раздался до боли знакомый голос Левитана:

- За создание эпохального фильма присудить Сталинскую премию за фильм "Клятва" режиссеру Чиаурели в размере 400 тысяч рублей. Художнику такому-то - 285 тысяч, композитору такому-то - 382 тысячи рублей, а за особый вклад в этот фильм присудить Тамаре Макаровой рубль двадцать пять. И повесили трубку. А Геловани начал звонить во все Верховные Советы, во все организации радиокомитета с вопросами: что это был за указ? И почему его не назвали?

А наутро Левитан и Чиаурели были так напуганы своим розыгрышем, что даже уже и не знали, как рассказать об этом артисту.

ДРУГОЙ СТАЛИН

Однажды Геловани не согласился с предложенной суммой для очередного воплощения Иосифа Виссарионовича. Директор тоже вдруг заупрямился. Он знал, что, кроме Вождя, Геловани уже ничего играть не мог. Возникла перебранка.

- Ну, тогда ищите себе другого Сталина! - крикнул актер и вышел.

С его условиями пришлось согласиться. Геловани настолько вжился в образ генералиссимуса, что уже после войны принимал у себя на квартире ходоков из народа, улаживал семейные конфликты, обещал поручиться, вручал какие-то грамоты. Он сидел в военном кителе на диване, покрытом персидским ковром, и даже, кажется, курил трубку. Когда изредка его поручительства не действовали, он впадал в ярость и переставал что-либо понимать.

Зиновий Гердт

БЕЗ РУЛЯ

Однажды Зиновий Ефимович Гердт выпил в гостях. То есть выпил не однажды, но однажды он выпил и возвращался домой на машине. С женой. Так гласит легенда, что с женой он возвращался на машине якобы домой. Причем машина была японская с правым рулем. Это сейчас их полно, а тогда это была чуть не первая в Москве с правым рулем, их толком еще и гаишники не видали.

И вот как раз их почему-то останавливает гаишник. Видимо, ему понравилась траектория движения машины. Останавливает и столбенеет, потому что за рулем сидит Зяма, но руля нет!

И Зяма, видя это дикое изумление, со своей вкуснейшей коньячной интонацией говорит:

-- Да это херня. Когда я выпью, я всегда отдаю руль жене...

Если бы это сказал кто-нибудь другой, он бы вошел не в эпос, а в другое место.

БЕСКОРЫСТНАЯ ПОМОЩЬ

Советский дипломат помог с деньгами одной итальянке, очень желавшей посмотреть Советский Союз. Дипломат рассказал об этом Гердту. На что Зиновий Ефимович заметил: