Читаем Актерское мастерство. Американская школа полностью

Стелла Адлер происходила из блестящей театральной династии. Ее отец, Яков Адлер, выдающийся актер еврейско-американского театра, родился в России и иммигрировал в Америку в 1887 г. Его Шейлок в «Венецианском купце» поражал воображение настолько, что спектакль давали даже на Бродвее – в 1903 и 1905 гг., и Адлер играл на идише, тогда как остальной текст шел на английском. Когда он умер, проводить его в последний путь собралось 150 000 человек. Мать Стеллы Адлер, Сара, была известной актрисой, заслужившей признание независимо от мужа; брат Лютер, сестра Джулия и племянница Перл тоже были актерами и пользовались популярностью у зрителей. Кузина Стеллы, Франсин Ларримор (1898–1975), блистала на Бродвее, сыграв за свою долгую театральную и кинокарьеру Рокси Харт в «Чикаго», Китти Браун в «Давайте веселиться» и Эбби Фейн в «Кратком миге». У Сары и Якова было пятеро общих детей и по одному от прежних браков. В общем и целом под фамилией Адлер одновременно выступало 16 артистов. Ходила даже присказка, что ни один спектакль в Нью-Йорке не обходится без какого-нибудь Адлера. Актерский талант, казалось, был у них в крови. Они не учились актерскому мастерству, просто выходили на сцену и играли. Сегодня «адлеровскую искру» несет в себе внук Стеллы, Том Оппенгейм, художественный руководитель Студии актерского мастерства Стеллы Адлер в Нью-Йорке (Stella Adler Studio of Acting). (Отец Оппенгейма, Дэвид, блестящий кларнетист, выступал в Нью-Йоркском симфоническом оркестре под управлением Леонарда Бернстайна, а затем был ректором Нью-Йоркской школы искусств Тиша.)

Поступив в театр Group в 1931 г., Стелла Адлер сыграла под режиссерским руководством Ли Страсберга в «Доме Коннелли» Пола Грина, «Ночи над Таосом» Максвелла Андерсона, «Истории успеха» и «Аристократке» Джона Говарда Лоусона. В труппу она пришла уже профессиональной актрисой. Характер у нее был взрывной, поэтому неудивительно, что она конфликтовала со Страсбергом и возглавила группу несогласных с его железным убеждением, будто ведущую роль в актерском мастерстве играет эмоция. Несогласие достигло пика, когда она приехала в Париж и сообщила Станиславскому: «Мне нравился театр и игра, пока не появились вы, а теперь я это все ненавижу». Станиславский послушал сцену из «Аристократки» в исполнении Адлер и спросил, как ее учат играть. Когда она описала ему подход Страсберга, мэтр сказал, что все правильно, но сам он к этому времени уже выводил на первый план действия, или «такты», обеспечивающие достоверность общей логики пьесы, которую он называл «сверхзадачей». Теперь Станиславский считал, что эмоция появится сама по себе, если актер будет верен «действенному стержню» своего персонажа, воплощая сквозное действие, логически ведущее к сверхзадаче. Вернувшись из Парижа, Адлер победоносно раскритиковала подход Страсберга к актерской технике. Страсберг, защищая свои убеждения, утверждал, что действие без эмоции бессмысленно. Однако абсолютный контроль над труппой Страсберг с этого момента утратил, а в Америке начало развиваться второе направление актерской подготовки по Станиславскому.

Как мы уже знаем, театр и стиль игры меняются вместе с обществом, поэтому одни стили какому-то периоду времени более созвучны, чем другие. Возможно, упор на действие, а не на эмоции больше соответствовал 1930-м с их переворотами в сознании общества. Однако то, что при Страсберге актеры Group завоевали славу величайших в Америке мастеров слаженной, ансамблевой игры, – неоспоримый факт. К сожалению, неоспоримо и то, что Group не стал прибыльным. Представления Страсберга об актерской технике закрепились и стали признанными и востребованными лишь в 1950-х. Время все расставило по местам.

Стелла Адлер открыла свой театральный институт в 1949 г. Ее метод основан на анализе текста и упражнениях на воображение. Известно, что в день смерти Ли Страсберга в 1982 г. Адлер, попросив своих студентов подняться, сказала: «Умер театральный деятель. Теперь театру понадобится сто лет, чтобы оправиться от потери».

Техника Сэнфорда Мейснера глазами Виктории Харт

Основа актерской игры – реальность поступка.

– Сэнфорд Мейснер

Сэнфорд Мейснер третьим из участников театра Group разработал собственный метод актерской подготовки на основе системы Станиславского. (Четвертый, Роберт Льюис, преуспел как режиссер и педагог, но не оставил теории и внятной и последовательной учебной программы.)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов

Большие социальные преобразования XX века в России и Европе неизменно вели к пересмотру устоявшихся гендерных конвенций. Именно в эти периоды в культуре появлялись так называемые новые женщины — персонажи, в которых отражались ценности прогрессивной части общества и надежды на еще большую женскую эмансипацию. Светлана Смагина в своей книге выдвигает концепцию, что общественные изменения репрезентируются в кино именно через таких персонажей, и подробно анализирует образы новых женщин в национальном кинематографе скандинавских стран, Германии, Франции и России.Автор демонстрирует, как со временем героини, ранее не вписывавшиеся в патриархальную систему координат и занимавшие маргинальное место в обществе, становятся рупорами революционных идей и новых феминистских ценностей. В центре внимания исследовательницы — три исторических периода, принципиально изменивших развитие не только России в ХX веке, но и западных стран: начавшиеся в 1917 году революционные преобразования (включая своего рода подготовительный дореволюционный период), изменение общественной формации после 1991 года в России, а также период молодежных волнений 1960‐х годов в Европе.Светлана Смагина — доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник Аналитического отдела Научно-исследовательского центра кинообразования и экранных искусств ВГИК.

Светлана Александровна Смагина

Кино
Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью
Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью

Сборник работ киноведа и кандидата искусствоведения Ольги Сурковой, которая оказалась многолетним интервьюером Андрея Тарковского со студенческих лет, имеет неоспоримую и уникальную ценность документального первоисточника. С 1965 по 1984 год Суркова постоянно освещала творчество режиссера, сотрудничая с ним в тесном контакте, фиксируя его размышления, касающиеся проблем кинематографической специфики, места кинематографа среди других искусств, роли и предназначения художника. Многочисленные интервью, сделанные автором в разное время и в разных обстоятельствах, создают ощущение близкого общения с Мастером. А записки со съемочной площадки дают впечатление соприсутствия в рабочие моменты создания его картин. Сурковой удалось также продолжить свои наблюдения за судьбой режиссера уже за границей. Обобщая виденное и слышанное, автор сборника не только комментирует высказывания Тарковского, но еще исследует в своих работах особенности его творчества, по-своему объясняя значительность и драматизм его судьбы. Неожиданно расцвечивается новыми красками сложное мировоззрение режиссера в сопоставлении с Ингмаром Бергманом, к которому не раз обращался Тарковский в своих размышлениях о кино. О. Сурковой удалось также увидеть театральные работы Тарковского в Москве и Лондоне, описав его постановку «Бориса Годунова» в Ковент-Гардене и «Гамлета» в Лейкоме, беседы о котором собраны Сурковой в форму трехактной пьесы. Ей также удалось записать ценную для истории кино неформальную беседу в Риме двух выдающихся российских кинорежиссеров: А. Тарковского и Г. Панфилова, а также записать пресс-конференцию в Милане, на которой Тарковский объяснял свое намерение продолжить работать на Западе.На переплете: Всего пять лет спустя после отъезда Тарковского в Италию, при входе в Белый зал Дома кино просто шокировала его фотография, выставленная на сцене, с которой он смотрел чуть насмешливо на участников Первых интернациональных чтений, приуроченных к годовщине его кончины… Это потрясало… Он смотрел на нас уже с фотографии…

Ольга Евгеньевна Суркова

Биографии и Мемуары / Кино / Документальное