Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

Вампир Городецкий подчиняется, в общем, человеческим законам (даже перемещаясь из мужского тела в женское и наоборот). Подчиняется существующей у людей системе ценностей. Отчего в картине тихо звучит мотив безысходности, который у героев Хабенского с годами становится сильнее и звучней. Благодаря ему сквозь вымысел — основу «Дозоров» — прорывается реальность. Не только реальная, узнаваемая Москва, по которой бродят люди и вампиры. Вожак светлых сил Гесер в исполнении Владимира Меньшова очень похож на руководящего чиновника из какой-то окружной управы. А негодяи-вампиры, как и люди, одиноки в огромном городе.

«— Почему вы не похожи на Антона Городецкого из романа? — спросили Хабенского.

— Мы пофантазировали, пошли от обратного. И пришли к человеку, который является героем поневоле, героем обстоятельств. Он не объясняет, что вот это — плохо, а вот это — хорошо. Он всегда сомневается, это и есть его философия…»

Городецкий отчаянно мечется между сыном Егором, вставшим на сторону тьмы, и подругой Светланой, делающей карьеру светской волшебницы. Мечется при постоянных отсылках к реальности.

Работа в отечественном «фэнтези» принесла Хабенскому несомненные дивиденды. Константин Хабенский прочно вошел в рейтинг любимых россиянами актеров. Принесла ли эта работа серьезное удовлетворение сделанным, радость самому артисту? На это несложно ответить, цитируя самого Хабенского: «Обычно я создавал атмосферу не больше минуты. Сейчас справился минут за пять. Вспышка боли — будто в голове взорвался крошечный снаряд».

У него достает точной самооценки, чтобы не без иронии поведать журналистам о ролях в «Ночном» и «Дневном дозоре»:

«Если честно, просто не знаю, почему «Дозоры» посмотрело так много людей. Возможно, вдруг получился «тот самый» фильм, который ждали?»

Все-таки, наверное, Константину Хабенскому ближе Эдик Летов — его герой из картины Павла Лунгина «Бедные родственники», хотя и не имевшая столь бурного успеха, как «Дозоры». В «Бедных родственниках» Хабенский получил возможность вернуться в трагикомедию, в которой обычно чувствует себя свободно и органично. Хотя никогда не играет на ощупь, как некоторые его коллеги в подобной ситуации.

В «Бедных родственниках» играет роль. Точнее его герой, авантюрист и лицедей, играет роль всеобщего благодетеля, заставив довериться себе обитателей маленького городка Голутвино где-то на юге страны.

Лунгин так обозначил «message» своего фильма: «Мы одиноки, но стремимся любить, брататься, усыновлять, удочерять, быть родственниками. И это чудо».

Звучит гордо и пафосно. Особенно если вспомнить Эдика Летова, этакого современного Остапа Бендера, только действующего в масштабах, значительно отличающихся от грандиозных акций великого комбинатора. Однако идея Эдика Летова совсем не ординарна.

Учитывая, что многие люди за рубежом, имеющие родственников в России, жаждут встречи с ними, причем эти жаждущие — богатые люди, евреи или их потомки, Эдик берется найти их родню, проживающую в России. Разумеется, за немалое вознаграждение этого нелегкого труда. В результате четверо зарубежных подданных прибывают в Голутвино, которых Эдик уверил, что здесь могилы их родных. На самом деле город, в который они устремились, в годы войны был стерт с лица земли. Предусмотрительный и сметливый гражданин Летов об этом отлично знает и выдает за исчезнувшее Голутвино близлежащий, такой же маленький городок, подправив вывеску с названием. Затем нанимает обнищавших местных жителей на роли оставшихся в живых родственников зарубежных набобов.

Что же, задумано смело, необычно, ярко… К сожалению, излишне шумная, говорливая картина, похожая то ли на гротеск с еврейским колоритом, то ли опять же на парафраз Ильфа и Петрова, то ли — отдаленно — на аферу бессмертного Павла Ивановича Чичикова в новом временном варианте и, соответственно, в несколько иной ситуации…

Эдик Летов мечется в хаосе нарастающих страстей и скандалов разного толка, кого-то вовремя соединяя, кого-то вовремя разъединяя, обихаживая, уговаривая, убегая от постоянно возникающей опасности, пытаясь хоть как-то отработать уже полученный гонорар. Он ударяет по нервам зрителей своими эпатажными выходками. Актерски Хабенского влекут две стихии: фарс и убежденность в том, что каждый человек по-своему прав. Почти каждый. Что вносит в идею Летова и ее осуществление некий благородный нюанс, созвучный словам Лунгина: «Мы одиноки, но стремимся любить…»

Эдик помогает людям найти объект такой любви — он не просто и не только хищник, использующий людей ради гонорара. Он даже сострадает своим клиентам, хотя вовремя останавливает себя, чтобы это не помешало ему довести до конца все им задуманное. То есть профессиональным мошенником его не назовешь. Такова эмоциональная логика актера, которой он наделяет Эдика Летова, — логика, редкая для современных актеров, вольно или невольно адекватных нашему прагматичному, безжалостному веку. Своим современникам, живущим «здесь» и «сейчас», не задумываясь об общей участи.