Актеры шахматной сцены

После опубликования первоначального варианта этой статьи гроссмейстеры Давид Бронштейн, Марк Тайманов, Евгений Басюков, Эдуард Гуфельд и некоторые другие с одобрением отнеслись к идее применения творческих коэффициентов. В книге «Когда оживают фигуры» Таль, например, говорит:

«Но что же сделать, чтобы примирить, привести в соответствие художественное и спортивное начало в шахматах, без которых они немыслимы?.. Вик. Васильев в статье «Искусство ли шахматное искусство?» предлагает ввести систему творческих коэффициентов, которая безошибочно установит, кто из соперников играл выше другого в творческом отношении. В этой связи он ссылается на авторитетное мнение М. Ботвинника, считающего вполне возможным создание объективных критериев для оценки творческой самоотдачи каждого участника.

Эти критерии помогут определить победителя там, где его величество спорт оказался бессильным. Например, при дележе мест. В таком случае судьи смогут… при равном количестве очков отдать предпочтение самому верному, самому отважному рыцарю шахматного искусства.

Это справедливо и как минимум интересно. Очевидно, что такая мера снизила бы процент бесцветных ничьих, сделала бы игру более зрелищной и, как следствие, привлекла в турнирные залы новые отряды любителей шахмат».

Система творческих коэффициентов отмечена как стимулятор художнического начала и в книге Анатолия Карпова и Евгения Гика «Неисчерпаемые шахматы»: «Хотя в таких случаях (имеется в виду дележ призовых или «выходных» мест. – В. В.) применяются различные математические методы (Бергера, Бухгольца, «по числу побед» и т. д.), «метод Васильева» имеет явное преимущество – он поощряет мастеров, играющих более творчески, интереснее».

Но есть, насколько могу судить, немало авторитетов, которые считают предлагаемую систему коэффициентов, что называется, нежизненной, трудно осуществимой на практике.

Чемпион мира Гарри Каспаров, например, в беседе со мной весьма одобрил идею отдавать предпочтение тем, кто борется с максимальной творческой самоотдачей, но заметил, что при этом, увы, не может быть уверенности в том, что решения жюри всегда будут объективны и беспристрастны.

Но тогда, может быть, стоит попробовать иной путь как усиления творческих мотивов в шахматах, так и укрощения демонической силы отбора. Этот путь является, по сути дела, универсальным, так как одновременно служит противоядием против цейтнота и гроссмейстерской ничьей.

Но прежде – небольшое отступление. Не приходило ли вам в голову, читатель, что хотя шахматы за последние сто с лишним лет усложнились сами по себе: углубились и видоизменились стратегические идеи, характер и схемы дебютов, техника игры и т. д., что с введением отборочных мотивов и системы коэффициентов Эло совершенно иной стала спортивная атмосфера – обозначение спортивных результатов (единица, ноль и половинка очка) осталось таким же, как и в старину? Разумно ли это?

Ведь если прежде маэстро делили, допустим, третье и четвертое места, то это означало только, что они делили поровну сумму призов, назначенную за эти места. В наше время дележ мест часто заведомо обрекает участников на несправедливое решение проблемы отбора.

Не следует ли с усложнением самой игры и спортивных правил видоизменить и способ оценки результата партии? Речь идет и о победе и о поражении, но прежде всего о той же ничьей. И не случайно – ведь не зря же привычным стало выражение – ничья ничьей рознь. А если так, а это действительно так, то почему же за разные ничьи ставится одна и та же оценка?

Еще в 1963 году мне довелось опубликовать в рижском журнале «Шахматы» заметки о предложенной любителем и знатоком статистики Алексеем Александровичем Семеновым новой системе режима шахматной партии и оценки ничьих.

…В один прекрасный день московский инженер Семенов ощутил реформаторский зуд и стал настойчиво пробивать свои идеи, касающиеся правил подсчета очков в различных спортивных играх. Перед динамичной натурой этого упорного человека не сумела устоять даже такая твердыня, как Федерация футбола СССР. После отчаянного, но безнадежного сопротивления Федерация приняла предложение Семенова и ввела, несомненно, более верное правило разности вместо правила соотношения забитых и пропущенных мячей.

Само собой разумеется, сложные и многообразные проблемы шахмат не могли ускользнуть от внимания Семенова. В действовавшем тогда Шахматном кодексе Семенов подметил немало неточностей. Коллегия судей Шахматной федерации СССР признала большую часть замечаний Семенова правильными и выразила ему благодарность.