Активное сознание

«После переживаний, полученных мной в Бучаках, у меня произошло несколько внутренних изменений… Во-первых, у меня исчез ряд ограничений, связанных со страхами. Отсюда — с одной стороны, готовность рисковать, с другой — желание делать опасные для жизни вещи, поскольку внутри этих опасных вещей я ощущаю свободу от причинно-следственных связей, чувствую себя ближе к реальному положению дел. У меня как будто появились две системы оценивания — одна мыслит как человек, другая воспринимает мир вне причин, как вспышку, кроме которой нет больше ничего и которая вот-вот погаснет. Но все-таки смутная сторона меня преобладает, и вместо того, чтобы лазать по стенам, как А., активно занимаюсь сейчас социальными проектами.

Во-вторых, исчез ряд этических ограничений в общении. Тут тоже присутствует сильное ощущение раздвоенности — с одной стороны, хочется быть адекватным и легитимным в общении, а с другой — хочется крикнуть: "Кому эта легитимность нужна? Тут же никого нет!" Страх потери адекватности противопоставляется желанию ничем себя не обусловливать. Возникает вопрос — как сделать так, чтобы адекватность стала двигаться навстречу необусловленности, без срывов и резких скачков? Как найти такую модель поведения, где бы я не предавал себя как сущего, и не потерял при этом контакт с социумом?»

Попытка уйти от внутренней свободы путем формирования иной идентичности по старым образцам, когда извне задаются социальные и культурные нормы, может привести к утрате главного достижения ВМ — внекультурной свободы, которая должна не только превращаться в один из вариантов существования, но и порождать новые реалии — реалии свободного существования, иные по отношению к любому заданному образцу. Именно порождать, а не становиться пленником новой реальности, порожденной практикующим. Следующим шагом в практике ВМ как раз и является формирование нового способа принятия решений, новых задач и новых форм жизнедеятельности.

12.9. Столкновения с «иными сущностями»

Ряд суггестивных методик или практик типа «ченнелинга» приводит к переживанию присутствия в поле своего сознания «еще кого-то». В психонетической практике подобного рода переживания редки, а немногие случаи все-таки подконтрольны воле и осознаются как ложные переживания. Но, тем не менее, игнорировать эти случаи нельзя. Кто-то, «присутствующий в сознании», может вступать в контакт с практикующим, делая «предложения о сотрудничестве». Обычная трактовка этого феномена как проекции подавленных субличностных структур или сновидческих процессов, как правило, достаточна для подавления «контакта», но настороженное отношение к таким проявлениям должно сохраняться.

У людей с недостаточным культурным уровнем (позволяющим сравнить вторжение «сущностей» в сознание с многочисленными текстами и критическими трактовками подобных событий) или повышенной суггестивностью (а значит, и готовностью уступить контроль над своим сознанием любой реальной или воображаемой силе) может возникнуть соблазн вступить в игру с «сущностями», и тогда уход в социальную неадекватность становится весьма вероятным.

12.10. Индуцированные психозы

В предисловии к изданию статьи «Трансцендентальная функция»[18] К. Г. Юнг пишет: