Актриса

— Ну и что ты сидела? Почему не помогла? Я еле справился без тебя. — Он смотрел с нежностью, что было слегка странно и волнительно.

— Ты… — я хотела было сказать, чтобы больше так не делал, но это мужчина и он сам решит, когда драться, а когда нет. — Что ты чувствуешь сейчас? — Кирилл был возбужден, лихорадочный блеск в глазах, учащенное дыхание и немного резкие движения.

— Адреналин, — он посмотрел на меня, завел машину и продолжил. — Я не люблю хамство и несправедливость. Знаешь, если они тронули тебя, значит, это неуважение ко мне.

Его эмоции передавались мне — я чувствовала. Даже положила руку на сердце, желая ощутить, как оно сильнее бьётся. Я не знала, что это было, но я почувствовала.

Он привез меня в больницу и остановился возле главного входа. Я хотела попрощаться с ним, но его губы накрыли мои. Теплое и нежное прикосновение волновало. Едва ощутимым ласкающим жестом его язык прошёлся по нижней губе. Поцелуй был мягкий, чувственный, но короткий и изучающий. И только когда он отстранился от меня, я поняла, что даже не дышала.

— Я пошла, мне пора, — голос был слегка хриплым, а Кирилл улыбнулся и отпустил меня.

— Иди, Аврора.

Я вышла из машины, не понимая себя.

Глава 8

Я поднималась по ступенькам и заходила в лифт на автомате. Я все еще чувствовала его губы, тепло и даже жар от его прикосновений. Хотелось ли мне повторить? Да! Мне понравилось это неизведанное чувство… Как бабочка летит на огонь и совсем не боится сгореть, так и мне сейчас этого хотелось.

Я вошла в кабинет к Алексею без стука и приглашения. До сих пор не могла прийти в себя. Значит, чтобы почувствовать, мне нужно было просто поцеловаться? Так Леон всегда был рядом, почему меня к нему так не тянуло? Он красив, но Кирилл мужественнее, от него веет…

— Здравствуй, Аврора, — Алексей поднялся и приветливо улыбнулся.

— Здравствуйте, — как ото сна очнулась, увидев перед собой симпатичного мужчину.

— Проходи, присаживайся. Ты замечательно выглядишь.

Я присела на то место, куда указал врач. Напротив стула стоял мольберт, снизу были краски и кисти. Значит, сегодня мы будем рисовать.

— А у вас тут многое поменялось, — я огляделась по сторонам. Помещение сильно преобразилось. Ярко-красной картины уже не было, но на ее месте висела другая. На ней были изображены разные эмоции: смех, удивление, испуг и страх. Я знала эти эмоции.

— Заметила? Тебе нравится? — он вернулся к своему креслу, и я услышала шуршание листов. Значит, опять открывает тетрадку и берет ручку.

— Эмоции хороши, но есть актрисы, которые могли бы сыграть лучше, — это просто профессиональное замечание. Я действительно так считаю, это не вредность. Порой на чем в институте делают акцент, на том и зацикливаешься. А я подмечаю каждую мелочь.

— Может, ты и права. Аврора, перед тобой мольберт. Ты любишь рисовать? — он наклонил голову и по-доброму смотрел на меня.

— Наверное. Я не знаю. Рисовала редко, — честно ответила и взяла кисточку в руки.

— Не страшно, это простое упражнение. Мы будем с тобой разговаривать, а ты по каждому вопросу в каждой ячейке просто рисуй то, что хочешь. Можешь просто черточки — что пожелаешь.

— Хорошо, — и доктор приступил к опросу:

— Как прошел твой день после первой нашей встречи? Помни, каждый вопрос в разных ячейках, — он говорил тихо и спокойно.

— Хорошо. Как обычно. Не было никакого всплеска. — Зеленый цвет манил меня, порисуем им.

— Мама ругалась? Или вы могли поговорить с ней нормально? Что-то изменилось в ваших отношениях?

— Да, она стала мягче. Не кричала и даже совет дала. — Новая краска, мазок по холсту. Это даже интересно.

— А папа? Вы смогли поговорить? Ты столько времени его не видела, — он был искренне удивлен, как будто я действительно упускаю что-то важное.

— А что о нем говорить? Его не было в моей жизни, да и сейчас он начал знакомство не с того. То есть он помог, привел меня к вам, когда мать была против всего этого. Я ему благодарна, — я макнула кисть в оранжевый и продолжила крутить круг, — но сегодня он позвонил и начал ставить мне рамки. А мне не пятнадцать, я сама решаю, что и когда мне делать и с кем быть. И если я решила прогулять универ, то это мое право. — Смочила кистьи опять макнула в краску, но теперь тоном темнее.

— Может быть, он так проявляет свою заботу о тебе? Постарайся понять его и выслушать. Платон ничего плохого не сделает, но есть вероятность, что он поможет тебе освободить чувства. И для тебя будет полезно пообщаться.

— Хорошо, я постараюсь, но ничего обещать не могу. С вами, кстати, легко говорить. Правильно профессию выбрали.

— Спасибо. Мне всегда было приятно людям помогать. Вспомни самое яркое впечатление из детства. Расскажи о нем.