Актриса года

Стремление к совершенству проявилось еще в детстве, в родном городе Ньюарке, штат Нью-Джерси, где ее растила и воспитывала мать по имени Роза. Отец Конни погиб на войне в Корее. С деньгами было туго, и Роза, работавшая в суде стенографисткой, по уик-эндам подрабатывала в итальянской лавочке, торгующей деликатесами, где сидела за кассой. Позволить себе нанять для ребенка няньку она не могла, а потому таскала Конни с собой на работу. И вскоре малышка стала помогать за прилавком. В самый первый день появления в магазине малышка Конни чисто инстинктивно разложила все колбаски салями по размерам. И мистер Пепалони, хозяин лавки, увидев плоды ее деятельности, пришел в полный восторг.

— Знаешь что, девчушка, — сказал он ей, — настанет день, и у тебя будет свой собственный магазин деликатесов.

Но Конни придерживалась другого мнения. В 1965 году, в возрасте десяти лет, она по пять раз на неделе ходила в кинотеатр «Элби», чтоб посмотреть Дорис Дей в музыкальной мелодраме «Люби меня или оставь меня». Однажды в воскресенье, когда мать отправилась в церковь, она перекрасилась в блондинку и, стоя перед высоким зеркалом в спальне, попробовала спеть все песни Дорис Дей из фильма. Роза вернулась домой и ужаснулась при виде того, как дочь обезобразила свои волосы, а затем вознесла молитву святому Ксаверию, покровителю и защитнику, прося, чтобы дочь не превратилась в шлюху.

Вместо этого ее дочь превратилась в лучшую работницу деликатесной лавки мистера Пепалони, где трудилась дни и ночи напролет, мыла полы, терла прилавки и совершенно бесстрашно пробиралась через настоящие заросли гигантских салями, что свисали с потолка в морозильнике. Не раз тяжелые, весом в двадцать — тридцать фунтов, колбасы били ее по голове, но Конни не жаловалась. А как же иначе? Ведь ей нужны были деньги: платить за уроки пения, благодаря которым она намеревалась превратиться в итальянский вариант Дорис Дей.

Расходы на уроки пения оправдались, когда Конни начала петь на местных итальянских праздниках, сопровождавшихся поеданием пасты, на свадьбах, а также в католической церкви. Как-то раз ее услышал мужчина со студии звукозаписи «Эй энд Эр» и предложил попробовать записать демо[10] в «Декка рекордз». Конни была вне себя от радости — еще бы, ей всего пятнадцать, а она уже готова повторить блистательную карьеру Дорис Дей! Не напрасно билась она головой о гроздья салями все эти годы!

Однако Роза, чья религиозность граничила с фанатизмом, категорически запретила дочери входить в мир шоу-бизнеса и принялась молиться уже какому-то другому святому, покровителю искусств, чтобы тот вразумил ее. Однако дело кончилось тем, что Конни просто-напросто сбежала из дому и присоединилась к бродячему цирку «Ринглинг бразерс Барнум энд Бейли» в качестве танцовщицы. Затем у нее начался бурный роман с Эрнестом, смуглым и темноволосым шпагоглотателем, который помог ей лишиться девственности и обрести уверенность в себе. Конни даже начала изучать технику шпагоглотания, для чего требовалось в совершенстве владеть мускулами гортани, что впоследствии помогло усовершенствовать пение.

Когда полиция наконец вернула Конни домой, матери, несчастная женщина собрала все свои сбережения и пристроила дочь в католическую школу-пансион непорочной Девы Марии. Конни была ненавистна размеренная жизнь в этом заведении, однако вскоре она нашла отдушину в лице сестры Агнес-Мейбл, пожилой монахини, которая тайком покуривала «Лаки страйк» и вела драматический кружок в местном клубе. За пачку сигарет в неделю, которые Конни воровала в ближайшей лавочке, добрая сестра познакомила ее с произведениями Юджина О'Нила, Теннесси Уильямса и, самое главное, с великим русским драматургом Антоном Чеховым. Чехов, по словам сестры Агнес-Мейбл, знал о человеческой душе и чувствах больше любого другого писателя. И стремившаяся к знаниям Конни продолжала исправно воровать «Лаки страйк».

По окончании школы Конни, невзирая на все мольбы и протесты матери, в колледж поступать отказалась и переехала в Нью-Йорк, где сняла на окраине, в какой-то дыре, дешевенькую квартирку даже без горячей воды. Она бегала на все прослушивания, работала официанткой в «Говард Джонсонс» и ждала поворота в судьбе. И он произошел два года спустя, когда ей дали роль в пьесе под названием «В Москву, или Все погибло!» — музыкальной версии чеховских «Трех сестер». Пьесу поставили в небольшом малоизвестном театре, прошла она всего один раз, но некий второсортный критик из «Нью-Йорк таймс» написал, что «Конни Траватано была единственной актрисой на сцене, игру которой стоило посмотреть. Она пропела чеховские партии так, как их следовало петь по замыслу автора».

Так что не напрасно воровала она в лавочке пачки сигарет «Лаки страйк».