Актриса и жмот

— И дневные, кстати, тоже, — отрезала девушка довольно твёрдо и горделиво вздёрнула носик. — Я бы лучше на скачки. Очень хочется ещё одну лошадку для школы прикупить.

При этом признании Генрих, конечно же, внутренне скривился, но всё-таки, к вечеру, потратив на компаньонку что-то около шести часов, почувствовал, что сделал выгодное вложение, поскольку очень хорошо провёл время, отдохнул и расслабился. И это он-то! В бутиках! Где у него с рождения час шел за год жизни.

И в итоге почему-то очень пожалел, что не дал девушке тогда допечь оладьи.

Обсудили они и то, что с ними произошло.

— Почему вы не верите в чудеса? — поинтересовался мужчина.

— А вы? — с улыбкой выгнула бровь в ответ Юта.

— Я первый спросил.

— Не знаю, — аккуратно пожала она худенькими плечиками. — Наверное, потому, что ещё пока не сталкивалась. До случая с вами. Ну… я имею ввиду деньги у вас в замке.

Мистер Мальгауден не нашелся, что ответить, и мисс Флейминг пришлось его подтолкнуть.

— А почему не верите в чудеса вы?

Её собеседник на минуту задумался.

— На мой взгляд, чудеса — это скучно, — развёл он руки в стороны, как бы обозначая очевидное. — Ну взмахнула фея волшебной палочкой, и вот оно платье Синдерелле. И что? В чём интерес?

— То есть, для вас было бы лучше, если бы это платье сшили люди.

— Да, — кивнул он. — Примерно так.

— Ну вы же понимаете, что фея не просто так взмахнула палочкой, а потому что Синдерелла была доброй и трудолюбивой.

— Я думаю, она была глупой. Не стоило шить мачехе и сёстрам наряды, чтобы потом благодарить фею за волшебство. Лучше послать всех подальше, сшить себе платье и уехать в нём на балл. Всё. Занавес. — Скептически скривил свои идеальные губы мужчина.

И тех, кто в них не верит, чудеса и впрямь обходят стороной, и последующие события это как нельзя лучше подтвердили.

Маяча за шопингом с Ютой целый день на виду у всего Лондона, Генрих уже подозревал нечто подобное. И паранойя, притворившись хорошо развитой интуицией, попирая все законы физики и опрокидывая навзничь понятия времени, уже нагоняла его в спину, дышала в затылок и запускала толпу мурашек по позвоночнику. Будто на конце иглы, на задворках сознания одинокая тягостная мысль вибрировала натянутым нервом и ныла болючей мозолью — о них с девушкой обязательно узнает миссис Мальгауден.

«До чего же жесток этот мир», — обречённо вздыхал и качал головой единственный отпрыск, когда с того самого рокового дня начала весны стал замечать от родительницы какие-то намёки и полунамёки на её осведомлённость.

А при каждой последующей встрече с Ютой мания преследования только крепла и поднимала голову — мама чудилась под первым попавшимся кустом, за ковшом экскаватора, в группе китайских туристов, в шлеме верхом на велосипеде и самое ужасное — за его спиной. Он её, что называется, просчитал. Ждал, предвидел.

И дождался.

Поэтому и бровью не повёл, и не удивился, когда заключая договор со строительной компанией гидросооружений и отсчитывая предоплату в присутствии мисс Флейминг, на пороге Паундса заметил знакомую женскую фигуру и различил родные черты.

«Ну, здравствуй. Ма-ма». — Внутри всё оборвалось и ухнуло куда-то к центру Земли.

— Добрый день, — поздоровалась София со всеми с улыбкой рубщика мяса на рынке и лицом гламурного шопоголика, попавшего на открытие новой коллекции. Серые глаза женщины, точь-в-точь, как у её сына, пожирали каждого присутствовавшего одного за другим, словно пираньи Амазонки — зефир в шоколаде.

Пока не остановились на Юте. Всё, с этой секунды все остальные могли расслабиться и жить себе спокойно дальше.

— Генрих, — не глядя на сына, проговорила мама, величаво ступая по застланному полиэтиленом деревянному паркетному полу замка, — не хочешь познакомить меня со своей девушкой?

«Мечтаю! Я даже готов платить!» — чуть не закричал сын, но только в бессилии протянул руки вдоль туловища.

— Знакомься, это мисс Ньюта Флейминг. И она не моя девушка. — Показал правой рукой на компаньонку.

— Хм, мне очень приятно, милая, — будучи явно под впечатлением от новой знакомой сына, пропела женщина, пропустив мимо ушей его уточнение.

— Юта, это миссис София Мальгауден, — указал левой рукой на маму Генрих.

— Добрый день, мадам, — склонила голову девушка.

— Прекрасная сегодня погода, не правда ли? — интонациями открытия нового охотничьего сезона и всё с той же улыбкой продолжила София.

— Да. Погода замечательная.

— Как вам Паундс? — развела она руки в миссионерском жесте и подняла голову к сводам потолка холла.

— Оу, здесь очень уютно и красиво. Мне нравится.

— Вы учитесь?

— Нет, мадам, я работаю учителем английского языка и занимаю пост директора школы моего дедушки.

— Да что вы говорите! — радостно всплеснула руками женщина. — Директор школы! Генрих, мальчик мой, я тебя поздравляю! Ты не безнадёжен! А где вы живёте, если не секрет, конечно, — вкрадчиво поинтересовалась мама.

«Да что ты! Какие от тебя секреты! — скрипнул зубами «мальчик». — Надо же, слово «секрет» вспомнила».