Акция «Ближний Восток»

Дойти им до стола опять не удалось. Со звоном распахнулись окна, и в них появились три головы.

– Динозаврики,– обрадовалась Аленка.

– Где? – спросила Центральная, с любопытством озираясь по сторонам.

– Это ты про нас, что ль? – сообразила Левая.

– Не, мы – Змей Горыныч,– пояснила Правая.– Самый добрый мировой судья в мире!

Послы полезли под стол.

– А ты кто будешь, маленькая? – полюбопытствовала Центральная.

Все три головы, раздвигая толпу, протиснулись вперед и обнюхали девочку.

– Папой пахнет,– сказала Левая.

– Я не папа. Мой папа вот,– ткнула пальчиком в Илью девочка.

– Аленка приехала! – обрадовалась Правая, осторожно подхватила ее треугольными зубами, закинула себе на спину.

– А меня? – обиделся Илюша.

Левая посадила инфанта рядом с малышкой.

– Иго-го!!! – проревела Центральная.

Головы исчезли. Задрожала земля. Горыныч начал старательно изображать лошадку. Увидев испуганные глаза Марьюшки, Василиса засмеялась:

– Не бойся, сестренка. Знаешь, как он детей любит? Мы им специальную детскую площадку построили. Правда, ее периодически приходится восстанавливать. Вообще-то Аленка еще маленькая,– нахмурилась царица,– об этом я не подумала. Как бы не зашибли…

– Да я не за нее волнуюсь, за Горыныча.

– А давай наперегонки,– послышался азартный голос Илюши из-за окна,– вокруг замка и кто первый до парадного входа добежит?

– Давай! – донесся оттуда же воинственный голос Аленки.

– А вам меня не обогнать! – радостно взревел Горыныч всеми тремя головами.

За стенами дворца опять загрохотало. Приборы на пиршественном столе начали подпрыгивать. Парадная дверь с треском распахнулась, сметя в сторону кучу придворных и слуг.

– Ага!!! Я первая! – взревела Центральная и поползла назад.

Илюша, пыхтя от натуги, оттаскивал Горыныча за хвост от финишной черты, которую тот уже прободал своей мордой. Аленка усердно ему в этом помогала, сидя на шее дракона. Она старательно магичила, пытаясь сделать «динозавра» невесомым. Как только лапы дракона оторвались от земли, малышка соскользнула вниз.

– Бросай! – коротко распорядилась она.

Илюшенька крутанул Горыныча за хвост, и тот с воем «Ну так нечестно!!!» взмыл под облака.

Дети дружно, отталкивая друг друга локтями, ринулись вперед. Ноги у Илюши были длиннее, зато Аленка хитрее. Она успела поймать братишку за рукав и, как обезьянка на пальму, взметнулась ему на шею. Так они и пересекли финишную черту.

Тронный зал зашелся в гомерическом хохоте.

– Будем считать,– чуть не рыдая от смеха, произнесла Марьюшка, глядя на дочурку, оседлавшую наследника престола,– что победила дружба.

Опять вздрогнул пол. Это Горыныч справился с заклинанием малышки и приземлился.

– Дети,– строго сказала Василиса, старательно пряча улыбку,– для игр у нас есть специальная площадка. Идите туда.

– Отправьте им туда торт и медбригаду,– распорядился Иван.

– Бригаду зачем? – встревожился Илья.

– Горыныча потом лечить.

Слуги вытащили из кухни огромное блюдо. При виде этого кремового чуда кулинарии дети с радостным воплем: «А-а-а!!! Торт!!!» ринулись вперед и с размаху вляпались в него.

Правая и Левая деликатно выдернули их обратно, Центральная старательно слизала с детей крем.

– Иго-го!!!

Опять задрожала земля. Счастливый до соплей Горыныч мчался в сторону детской площадки. Аленка смеялась, трепыхаясь в пасти мирового судьи, инфант сердито пыхтел:

– А за торт ты мне, чешуйчатый, ответишь!

– Отправьте им еще один торт,– распорядился Илья,– а то как бы с Горынычем чего не вышло.

– Ну у детей свой праздник, у нас свой. К столу!– скомандовала Василиса.

И грянул пир, участие в котором принимали практически все, кроме Яги и еще нескольких членов синдиката. Им в тот момент было не до того. Они ждали удобного случая, чтобы выдернуть любимого Папу из-за пиршественного стола для серьезного разговора, который, как это ни удивительно, предпочитали вести на трезвую голову. На кону стояла жизнь их любимого Папы, царской четы, а возможно, и жизнь всего государства Тридевятого.

10

Выдернуть Папу из-за стола оказалось не так-то просто. Царь-батюшка, стосковавшийся по своему побратиму, не желал расставаться с Ильей ни на мгновение. Подливая ему и себе чару за чарой, он расписывал разработанную лично им программу культурных мероприятий, которую должен был вытерпеть Илья за полтора месяца, отведенных ему, согласно КЗОТу, Рамодановским РОВД. К счастью, хмелел он гораздо быстрее Папы, так как изумительный экстра-эликсир, спасибо Марьюшке, в чаре Ильи мгновенно превращался в пиво.

– …я ж понимаю,– гудел Иван,– ты там пять лет думу думал. Ой, муторное это дело – думу думать! Дела всякие решать… теперь отдохнем. Еще по паре чарок примем, а потом… послов видишь?

– Вижу.

– Всем в рыло, а потом войнушкой оттянемся.

Яга, сидевшая недалеко от Ильи, схватилась за голову. Послы, напряженно прислушивавшиеся к их разговору, начали оседать в своих креслах, готовясь упасть в обморок.

– Вань,– заволновался Илья,– чем они тебе не угодили?

– Наверняка, сволочи, знают, кто на тебя тянет!

– На меня?

– Угу… – Иван набухал еще по чаре.